Сновидения петербуржца. Петр Артемьев

пронзительный, мрачный.

      Бородка Клиновидная, огненно-рыжая.

      Приказал подойти поближе

      И ко мне обратился вот как:

      «Я тебе дарую свободу,

      Чтоб на воле сказал Спецназу,

      Тем, кто хочет помочь народу:

      Снайпер истинный тот,

      Тот меня убьет,

      В чьем глазу мир, любовь и разум».

ГРЕНАДЕРСК

      Во сне я приехал с другом

      В город Пушкин, где музы живут.

      Мы жрецы их и верные слуги,

      И они нам воздали за труд.

      И закончив богиням служенье,

      Поспешили скорей на вокзал.

      Там ужасное столпотворенье —

      В толчее друг куда-то пропал.

      Я спросил у одной прохожей:

      «Когда поезд на град Петров?»

      Мне в ответ: «О, Господи Боже!

      Здесь не ходит таких поездов.

      В Петербург нет отсюда движенья,

      Есть один с этой станции путь —

      Гренадерск. Деньги, власть, поклоненье

      Там найдешь, но про чувства забудь!»

      В Гренадерск ни за что мне не надо:

      Ведь я питерский, я не изгой.

      Чтоб найти поезда к Петрограду,

      Бегу на вокзал другой.

      Напоследок назад оглянулся:

      У перрона стоит мой друг.

      Я в надежде ему улыбнулся,

      Что нам с ним по пути, но вдруг

      Обступили стеной его люди,

      И поверил речам он их,

      И меня теперь позабудет

      Ради новых друзей своих.

КЛЕМЕНТЬЕВ

      Тюремщики в камере били

      С жестокостью бесчеловечной

      Клементьева. Ужас насилья

      Терпел он, весь изувеченный.

      Лупили по голому телу,

      Смакуя каждый удар.

      Глаз вытек. В крови, ослабелый,

      Клементьев воскликнул: «Пожар!»

      И тотчас при этом слове

      Остановились убийцы

      И больше ни капли крови

      Не пролили. В грубых лицах

      Милость и снисхожденье,

      Простить их Клементьева молят.

      Из камеры заключенья

      Узник отпущен на волю.

ПРОСПЕКТ КРЕСТЬЯНСКОЙ ОБОРОНЫ

      В рассудке здравом шел домой.

      Вдруг стало голову туманить:

      Забылся адрес, город мой

      Предстал чужим, отшибло память.

      Ушел я словно от родимого порога.

      И не вернуться мне – внутри меня препона.

      Вот вышел на какую-то дорогу —

      Проспект крестьянской обороны.

      Как в глушь меня такую занесло?

      Дорога пролегла через село.

      Какие-то крестьянские дома,

      Иду через сады и огороды.

      Как выбраться, не приложу ума:

      Кругом нет ни машин, ни пешеходов.

      Но вот прохожий на пути.

      Спросил его, куда идти.

      Он мне в ответ: «Кончается дорога.

      Ждать до прозрения немного.

      Плетень заметили вон тот?

      Осталось сделать главный ход».

      Я перелез через забор —

      И память стала как кристалл.

      Вдали