Спасти Батыя!. Наталья Павлищева

потому пришлось просто пожать плечами:

      – Долго мы еще тащиться будем?

      Конечно, Карим не понял, ему еще и переводчик с моего на древнерусский нужен.

      – Долго еще ехать?

      – Устала? Неудивительно, женщина столько времени в седле… Я говорил, что тебе верблюд нужен, на нем можно сидеть удобней. Монгольские знатные женщины ездят на верблюдах, медленно, но много легче. В Сарайджуке сменим тебе лошадь на верблюда…

      Что?! Это он меня считает слабой? Да мне просто надоел этот однообразный пейзаж за окном! То есть вокруг, потому как никаких окон не имелось.

      – Никаких верблюдов, мы поедем на лошадях, и так ползем еле-еле.

      Это было правдой, мы двигались с караванной скоростью, ориентируясь на верблюдов, которые, как известно, особо не спешат, некуда.

      – Когда там этот твой «джук»?

      – Сарайджук завтра. Там отдохнешь.

      Если бы он просто сказал «отдохнем», я бы не взбрыкнула, но Карим выделил меня, словно именно из-за меня придется отдыхать всему каравану. Конечно, я взвилась:

      – Я не буду отдыхать, не требуется.

      Взгляд Карима стал жестким:

      – Ты не одна, люди должны отдохнуть, к тому же там придется продать лошадей и взять верблюдов.

      – Как это, почему?

      – Вятич почему-то требовал, чтобы мы шли через Самарканд, потому от Сарайджука после Сагыза мы пойдем очень тяжелым путем через пустыню, где колодцы редки и воды мало…

      Чтоб мне это о чем-нибудь говорило! Но на всякий случай я важно кивнула, словно соглашаясь с мнением советника. Подозреваю, что если бы и не согласилась, мало кто послушал.

      – …а потом на Гургенджи…

      – Ургенч?

      – Да, только ты странно называешь, и на Самарканд.

      Вот это уже лучше. Я по части Великого шелкового пути туристкой ездила, что такое Ургенч и Самарканд знала, потому еще более важно согласилась:

      – Мараканд…

      Выглядело это так, словно я своей волей вообще разрешала встать из пепла Самарканду. Но Карим чуть усмехнулся:

      – Так его зовут греки, а сами жители…

      – …Согдианой! – я продолжала демонстрировать осведомленность в вопросах географии, а заодно и истории.

      – Да, Согдианой его тоже называли, но раньше, а сейчас именно так и зовут: Самаркандом. Правда, после Чингисхана там мало что осталось, разве что базар шумит снова.

      – А остальное?! Гур-Э… – я чуть ни ляпнула «Гур-Эмир», но вовремя вспомнила, что это будет лет через сто пятьдесят.

      – Что остальное? – словно не заметил моей оговорки Карим.

      – Ну-у… там же много что было. Мне один купец рассказывал, что там много что было построено…

      – Какой купец, там все разрушено почти тридцать лет назад?

      – А… а он от старших слышал, от тех, кто раньше ходил, до монголов…

      Глаза Карима смеялись, почему-то мне показалось, что он сейчас скажет: «Трепло ты, Настя!» Стало не по себе, ну почему Вятич не объяснил, что именно рассказал