Дозор. Питерские тени.... Андрей Бондаренко

рассказывать – с телевизионного экрана – о том, что наша Россия вплотную приблизилась к европейским жизненным стандартам…».

      Он осторожно выглянул из-за «действующей» створки ворот – девушка, как раз, заходила под неприметную бетонную арку, ведущую, скорее всего, во внутренний дворик долгостроя.

      Гришка, оперативно и бесшумно преодолев примерно сто двадцать метров, затаился справа от арки, которая «работала» как мощный звукоусилитель – шаги девицы звучали неправдоподобно громко и отчётливо.

      – Семён Семёнович! Ау! Я пришла, встречай! – жизнерадостно известил звонкий голосок.

      Длинно и надсадно проскрипели дверные петли, после чего мужской фальцет посоветовал:

      – Не стоит так громко кричать, звезда очей моих. Нам же с тобой, Матильдочка, огласка не нужна, верно?

      – Не нужна, – покладисто подтвердила девчушка.

      – Тогда, птичка моя изящная, заходи.

      – Ну, не знаю, право…

      – Изображаешь трепетное девичье смущение? – насмешливо предположил мужчина. – Цену себе набиваешь? Хочешь, чтобы тебя поуговаривали? Оно, если вдуматься, и правильно. Девственность – товар ценный, хотя и одноразовый…. Хи-хи-хи!

      Где-то рядом послышалось размеренное пыхтенье:

      – Хы-хы-хы…

      Антонов осторожно выглянул из-за бетонного ребра – в конце арки обнаружилась мускулистая собачья спина.

      «Матёрая немецкая овчарка», – доставая из-за пояса пистолет и снимая его с предохранителя, опознал собаку Гришка. – «Отсекает барышне путь к отступлению. Похоже, что дело принимает серьёзный оборот…».

      Опять заскрипело – тревожно и глумливо.

      – Привет, бикса расписная! – известил хриплый басок, в котором – с лёгкостью – угадывались похотливо-сальные нотки. – Ножки у тебя – закачаешься. Не обманул Интернет…

      – Значит, их несколько. Плюсом обученная здоровенная собака, – доставая из кармана бельгийский нож, пробормотал Григорий. – Всё в стиле гражданина Пегого.

      – Смотрите-ка, ребятки, а сумасбродная клиентка раздумала отдаваться. Более того, собирается оказать нам вооружённое сопротивление, – удивился фальцет. – Кастет у неё, газовый баллончик. Дура набитая. Счастья своего не понимает…. Петенька, мальчик мой, пальни в капризную девицу – от греха подальше – усыпляющим зарядом…

      Гришка, торопливо перекрестившись стволом пистолета, рванулся вперёд.

      Собственно, он был неверующим, просто традиция такая существовала в диверсионном отряде ГРУ, где ему – в своё время – посчастливилось прослужить три с половиной года. Мол, прежде чем идти на решительный штурм объекта – перекрестись…

      Выстрел, жалобный собачий визг.

      – В сторону, Матильда! – прокричал Антонов. – Ложись!

      Выстрел, второй. Патроны закончились.

      Овчарка и два молодых широкоплечих облома вышли из игры. Рядом с неподвижным телом одного из здоровяков лежало короткоствольное ружьё – из таких,