Женька и миллион забот. Лариса Ворошилова

его по струнке ходить. В меру хвалил, в меру ругал. Однажды даже применил физическую коррекцию. Кирюшку невольно передернуло при этом воспоминании. Пять лет он трудился под неусыпным руководством. Вот уж истинно: неусыпным. Как известно, ангелам спать некогда, да и незачем. Сущность у них иная. А вот работы – выше крыши, что называется. Пашешь сутки напролет, и никакой тебе благодарности ни со стороны высшего руководства Верховной Канцелярии, ни от высших эгрегоров, а уж о самих патронируемых и говорить нечего. С ними всегда хлопот полон рот. Не люди, а настоящие ходячие катастрофы! Сами себе зла желают. Только про гадости и говорят! И ладно бы только говорили, а то ведь если к ним в мысли заглянуть! Мама дорогая! Чего там только не найдешь! Пакость на пакости, и пакостью погоняет.

      Вот, например, встречаются три подружки, все такие милые, пушистые, беленькие, аж прямо дальше некуда – ну хоть ангельские крылышки к плечикам лепи. Воркуют втроем, голубушки. Друг другу комплименты отвешивают, обнимаются, целуются. А стоит одной уйти, и начинается:

      – Ой, да на ней эта кофточка, как на корове седло!

      – А прическа у нее – я у мамы вместо швабры!

      – Она вот всё мужиком своим хвастается, а что он из себя представляет? Видала я его – маленький, плюгавенький, кривоногий и волосатый весь, как гамадрил. Так если бы ещё зарабатывал прилично, а то так – задницей к одному креслу приклеился и сидит уже лет десять, и все на дачу скопить не может…

      Видели бы эти две дурочки, каких черных сущностей плодят! Самых-самых что ни на есть низших, безмозглых, безментальных, что называется, но уже злых и враждебных ко всему живому. И уж будьте покойны, рассорится эта красавица со своим плюгавым по какому-нибудь вздорному поводу, потому что сущности эти так просто жить на свете белом не могут. Им деятельность подавай – кипучую и плодотворную. А поскольку, раз появившись на свет, такая сущность уже сама собой пропасть не может, то этим же дурехам, которые просто так языками чесали, и аукнется. И начинаются у них сплошные неприятности: то начальник отругал, то ногу подвернула, то заболела, а бывает и того хуже – когда семья разваливается… а потом кричат: сглазили, сглазили! Кого наплодили, от того и страдаете. Этим безментальным ведь все равно, кому пакости делать, а питаются они исключительно отрицательными эманациями, потому как флуктуации от них для чернышей самые что ни есть аппетитные. Так бы эти черныши весь свет и заполонили, если бы ни работники среднего звена. Утилизируют низших, разматериализовывают, что называется. Работа сложная, кропотливая. Ее же – сущность – не просто отыскать, ее поймать требуется. Она же еще и извернуться норовит, локацию сменить, упрыгать в иное измерение, а то и вовсе окраску сменить. Но в бригадах по утилизации такие доки работают, не чета ангелам. Они свое дело на раз секут. Трудятся, не покладая… ну, будем говорить, рук. И ведь не справляются. Людей-то все больше становится.

      Эх, жаль: человек не может видеть энергетическую материю. А то бы сразу сообразил, какую дрянь на свет произвел. Была бы его, Кирюшкина, воля, он бы