Эксклюзивный мачо. Татьяна Полякова

двадцать минут и остальные пялились на труп и беспомощно разводили руками. На меня поглядывали настороженно, ясное дело, Никифоров уже сообщил, что застал меня рядом с убитой.

      – Я ничего не понимаю, – захныкала Вера.

      «Неудивительно», – мысленно съязвила я, дама с трудом стояла на ногах, а уж соображать и вовсе не могла.

      – Кому понадобилось ее убивать? Зачем? И вообще… А куда он делся? – додумалась спросить она.

      – Кто, дорогая? – задал встречный вопрос Никифоров, сверля меня взглядом.

      – Убийца, естественно.

      Повисло тягостное молчание.

      – Я думаю… – откашлялся Петр, – так получается, что… мне очень неприятно…

      – Но убийца кто-то из нас, – закончил его мысль Никифоров, продолжая гневно сверкать глазами. – Что скажете? – обратился он ко мне.

      – Не уверена, – пожала я плечами.

      – Кроме нас, на яхте еще трое, – напомнил Райзман.

      – До приезда милиции у нас есть время, – неожиданно подала голос Лапшина, – и мы могли бы все обсудить.

      – Что «все»? – не удержался Никифоров.

      – Ситуацию. Выяснить, кто чем был занят в момент убийства. Возможно, кто-то слышал что-то подозрительное или видел?

      – Мне не по душе игра в сыщиков, – отмахнулся ее муж. – Вот приедут следователи…

      – А по-моему, Лера права, – заявил Райзман, поглядывая на меня. – По крайней мере будем знать, чего стоит ждать от жизни. И не обольщайтесь, пожалуйста, для милиции мы все в равной степени окажемся подозреваемыми.

      – Господи, как это могло произойти? – едва не плача, вздохнул Петр. – Мне даже в голову не приходило, что убьют ее…

      – А насчет кого приходило? – встрял неутомимый Никифоров.

      – Я… я… я опасался за свою жизнь.

      – Ребята, на ее месте должен быть я, – дурашливо пробормотал Лапшин. – Извините, – сказал он, смутясь, – я не верю, что убийца среди нас. Допустим, за тех двух парней я ручаться не могу, а что касается остальных… Кому надо ее убивать, скажите на милость? Ольге Сергеевне? Чушь. За то, что пьяная баба наговорила гадостей, не убивают.

      – Не скажи… то есть слова словам рознь. Лично я даже не понял, что она имела в виду, – заметил Никифоров. – Какую-то свадьбу, так, кажется? – Он уставился на меня, ожидая пояснений.

      – Мне самой это очень интересно, – сообщила я. Теперь все уставились на Веру.

      – Я ничего не знаю, – заволновалась она. – И не смотрите так. Я считаю, что это просто пьяный бред и ничего более.

      – А что, если она кого-то шантажировала? – вдруг подала голос Лапшина. Положительно, дамочка увлекается детективами. – И этот человек воспользовался ситуацией…

      – И кто, по-вашему, этот человек? – съязвил Райзман. Я с некоторым удивлением поняла, что он испуган, по крайней мере нервничает всерьез.

      – Я попросила бы вас не увлекаться, – призвала я граждан к спокойствию. – Убийством займется милиция.

      – Лично мне бояться милиции нечего, – заявил Лапшин. – Убитую я сегодня увидел впервые. Моя жена тоже. Я прав, дорогая?

      – Прав.

      – Когда