Памяти не предав: Памяти не предав. И снова война. Время войны. Станислав Сергеев

компанию не собираюсь. У нас свои проблемы, у них свои, но вот помочь, поучаствовать я и мои соратники не против, особенно если из этого можно будет добыть нужные для нашей жизни трофеи и надавать по голове извечным нашим врагам…

      – Вот этого и ждал от тебя – правды. Если б начал рассказывать про то, как ты поведешь своих людей к счастью и подаришь им новый, чистый мир, как будешь бороться за Великую Россию или Великую Украину, то мне бы пришлось принять меры…

      Его рука, лежащая под одеялом, чуть двинулась, и я увидел смотрящий мне в голову ствол пистолета.

      Я посмотрел на ствол МП и грустно вздохнул.

      – И что дальше?

      – А ты как думаешь?

      – Михаил Григорьевич, ну вроде боевой офицер, а ведете себя, как махровый еврей. Ну что за детский сад?

      Он усмехнулся ну прямо как молодой лейтенант.

      – Может, озвучишь, что ты для старика приготовил? Это последний маленький экзамен.

      – Да. Вы точно идете на поправку. Пока не выздоровеете, будете в СССР сороковых годов инструктором.

      – Ладно. Вижу, отделываешься общими фразами.

      – Я сам пока все не решил. Надо провести кое-какие подготовительные мероприятия.

      Я глянул на часы, висящие в палате и удивился, сколько потратил времени.

      – Извините. Пора идти.

      – Удачи. Заходи почаще.

      Когда я встал и направился к выходу, он неожиданно меня окликнул:

      – Сергей, а ты что совсем не испугался?

      Тут я решил его немного пнуть на прощание.

      – Нет. Про пистолет, который вам принесла жена, мы знаем. Когда вы были в очередной отключке, а ваша жена проспала чуть дольше от небольшой дозы снотворного, Катя Артемьева вытащила ударник…

      Со стороны якобы спящей жены Черненко послышался шум, напоминающий возмущенное сопение. Полковник неожиданно здоровым и энергичным голосом сказал:

      – Удачи, майор.

      – И вам не хворать…

      В кают-компании меня с нетерпением ждали молодые дарования, собранные для постановки задачи. То, что этим будет лично заниматься легендарный майор Оргулов, серьезный вояка и первооткрыватель туннеля в прошлое, их интриговало и заставляло чуть ли не пританцовывать от нетерпения.

      Когда я вошел в помещение, народ уже успел перекусить и заправиться кофе. Бегло пробежавшись взглядом по четырем гражданским специалистам и двум бойцам Яковенко и Воропаеву, с недавних пор закрепленных за технической группой, присел за стол, подтянул к себе блюдо с немецкими трофейными галетами и кивнул Воропаеву.

      – Игорь, налей кофе, пожалуйста, а то что-то в сон клонит.

      Он, кивнув головой, сделал пару шагов, взял из шкафа чистую фарфоровую чашку и поставил ее к кофейному аппарату и нажал кнопку. Там что-то загудело, зашипело, и в чашку потекла тонкая, черная струя, распространяя по комнате, и так пропахшей съестным, аромат свежезаваренного кофе. Со стороны было интересно наблюдать, как солдат, судьбой которому было предначертано погибнуть в окрестностях Могилева 41-го года, одетый в камуфляж