Цена ошибки. Роман Грибанов

по команде «Экватор» полками седьмой и сто шестой Краснознамённых орденов Кутузова второй степени воздушно-десантных дивизий уже прошли над Вислой.

      15:28, время по Гринвичу, 18:28, время московское, в небе над Балтикой, в 120 милях от Клайпеды, борт бомбардировщика В-52G из 13-й эскадрильи 509-го бомбардировочного авиакрыла. Через 28 минут после начала конфликта

      Капитан Гриссом был спокоен, насколько может быть спокоен человек, пилотирующий стратегический бомбардировщик с четырьмя ядерными бомбами на борту во время начавшейся Третьей мировой войны. Экипаж молчал, обычных шуточек не было слышно. Десять минут назад по приказу командира задернули специальные затемненные шторки[26]. Внезапно оператор системы РЭБ, сидящий в задней части кабины спиной к направлению полета, сообщил:

      – Сэр, наблюдаю две отметки, на семь часов.

      Тут же стрелок-оператор хвостовой турельной установки, сидевший рядом с ним, сообщил:

      – Подтверждаю, дистанция уже три мили, быстро сближаются. Это два истребителя. Уфф, это шведы, – с облегчением выдохнул он.

      Через минуту два новеньких перехватчика J-35 «Дракен» с опознавательными знаками шведских королевских ВВС пристроились по сторонам «баффа» Гриссома.

      – Долго они телились, мы уже двадцать минут как по кромке шведской границы идем, – меланхолично проговорил Гриссом. Внезапно его оборвал второй пилот:

      – Сэр, вспышка на два часа! Еще одна! Еще, почти прямо по курсу!

      – Так, это наши парни из ракетных крыльев отстрелялись. Или водоплавающие помогли. – Как настоящий пилот стратегического командования USAF, Гриссом придерживался высокомерно-презрительного отношения к остальным видам вооруженных сил США.

      – Сэр, те две, что правее, это Калининград и, предположительно, Балтийск. А прямо – это точно Клайпеда, – сообщил штурман, сверившись с картой.

      На месте вспышек уже вырастали гигантские шляпы ядерных взрывов, поднимаясь вровень с высотой полета их бомбардировщика.

      – Ну что же, пройдем в дыру, которую нам любезно обеспечили, – довольно сказал Гриссом. – Как там наши шведские спутники?

      – Развернулись и мчатся обратно, на форсаже, – сообщил стрелок-оператор.

      – Наверное, наложили в штаны. И теперь бегут домой, подальше от разборок больших мальчиков, – сообщил довольный Гриссом. Настроение ему испортил оператор навигационной РЛС, до сих пор молчавший и сидящий на нижней палубе кабины рядом со штурманом лицом к полету:

      – Сэр, похоже, разборка будет быстрее, чем мы думаем. Вижу две цели на два часа, быстро идут на сближение, превышение почти на милю.

      Через несколько минут две стремительные машины проскочили правее и выше от них, с ходу разворачиваясь и заходя «баффу» в хвост.

      – Поднять шторки! А то нас собьют, а мы этого ни черта не заметим. Пит, мне показалась, у них крылья треугольные? – обеспокоенно спросил Гриссом.

      – Да,

26

Для защиты от ослепления летчиков при ядерном взрыве.