Эпистемология добродетелей. Артур Каримов

– это преобладание интереса к понятиям «плотного смысла» (thick concepts) и объяснение «дисперсных понятий» (thin concepts) через «плотные»187.

      То, что объединяет релайабилизм и респонсибилизм – это проблема ценности знания, и, в целом, реабилитация аксиологического дискурса в эпистемологии.

      С середины 2000-х гг. началось сближение этих двух ветвей ЭД, и некоторые авторы уже стали говорить не о двух видах ЭД, а о двух типах самих ИД, а ЭД предложили рассматривать как единый подход в теории познания. В то же время эти предложения, в большей мере, являются отдельными декларациями, а целостной концепции ЭД, на наш взгляд, не было создано. В данной монографии обосновывается двухуровневая концепция ИД, которая включает в себя и «релайабилистские» и «респонсибилистские» ИД.

      Тем не менее, сначала необходимо рассмотреть становление понятия ИД в историческом контексте. Поскольку релайабилизм возник исторически раньше, а респонсибилизм появился, отчасти, как критический ответ релайабилизму, то уместно начать с изложения идей релайабилизма.

      § 2.2. Возникновение релайабилизма. «Релайабилизм процесса» Э. Голдмана

      Сразу необходимо отметить, что релайабилизм развивался в нескольких версиях, но здесь нас интересует развитие релайабилизма в рамках эпистемологии добродетелей. К основным представителям релайабилизма в эпистемологии добродетелей относятся Э. Голдман, Э. Соуза, Дж. Греко и Д. Притчард. К релайабилизму также можно отнести уже упомянутую концепцию А. Платинги188. Голдман изначально не называл свою концепцию эпистемологией добродетелей, но позже официально примкнул к лагерю сторонников ЭД. Позднее сторонники этого направления уже не использовали явно термин «надежный процесс», предпочитая понятия «добродетель», «компетенция», «навык» или «способность». Как считается, впервые понятие надежности в эпистемологическом контексте употребил Ф. Рамсей189. В отечественной философии о релайабилизме писали: М. В. Лебедев190, А. З. Черняк191, В. А. Лекторский192, С. Д. Лобанов193 и др.

      Для понимания того, что представляет из себя релайабилизм, сначала обратимся к locus classicus – статье Эрнста Соузы «Плот и пирамида: согласованность против оснований в теории познания», опубликованной в 1980 г194. Соуза исходит из трехчастного определения знания, которое сложилось в пост-Геттиер период в современной эпистемологии: знание как истинное обоснованное убеждение. Подход Соузы можно рассматривать и как стратегию поиска удовлетворительного определения знания в свете кейсов Геттиера. Как было показано в предыдущей главе, Э. Геттиер представил ряд кейсов, в которых показал, что трехчастное определение знания не является достаточным, поскольку оно не исключает роль эпистемической удачи из познавательного процесса, а удача не совместима со знанием. С тех пор в эпистемологии продолжались

187

Данные термины будут объяснены в гл. 3.

188

См. 1 главу, § 1.3.

189

Рамсей Ф. П. Философские работы. В пер. В. А. Суровцева. Томск, 2003. С. 205.

190

Лебедев М. В. Перспективы современных концепций надежности знания // Вопросы философии. 2007. №11. С. 119–132.

191

Черняк А. З. Эпистемология неравных возможностей. М.: Едиториал УРСС, 2004.

192

Лекторский В. А. О Классической и неклассической эпистемологии // На пути к неклассической эпистемологии / Рос. Акад. наук, ин-т философии; Отв. ред. В. А. Лекторский. М.: ИФРАН, 2009. С. 7–24.

193

О проблеме надежности знания и дилемме истина/знание // Вестник государственного гуманитарного университета. 2011. № 4(4). Киров. Научный журнал. С. 26–27.

194

Sosa E. The Raft and the Pyramid: Coherence versus Foundations in the Theory of Knowledge // Midwest Studies in Philosophy, 1980. №5 (1). P. 3–26.