Гунны – страх и ужас всей Вселенной. Вольфганг Акунов

от гуннов смертельной угрозы, весь масштаб которой обитатели прожившего несколько столетий под защитой римской власти античного мира просто не способны были осознать.

      «Даже детские лица носят печать ужаса» – писал Аполлинарий о гуннах в своем панегирике. «Круглая масса, оканчивающаяся углом, круглый безобразный плоский нарост между щек, два отверстия, вырытые во лбу, в которых вовсе не видно глаз – вот наружность гунна. Расплющенные ноздри происходят от поясов, которыми стягивают лицо новорожденного, дабы нос не препятствовал шлему сидеть крепче на голове. Остальные части тела красивы: грудь и плечи широкие, рост выше среднего, если гунн пеший, и высокий, если он на коне. Как только ребенок перестает нуждаться в молоке матери, его сажают на коня, чтобы сделать его члены гибкими. С этих пор гунн всю жизнь свою проводит на коне. С огромным луком и стрелами он всегда попадает в цель, и горе тому, в кого он метит».

      Приведем, для сравнения, описание внешности гуннов восточно-римским нотарием (писцом военачальника-гота Гунтигиса) и историком гото-аланского происхождения Иорданом (Иорнандом):

      «Ростом они невелики, но быстры проворством своих движений и чрезвычайно склонны к верховой езде; они широки в плечах, ловки в стрельбе из лука и всегда горделиво выпрямлены благодаря крепости шеи. При человеческом обличье живут они в звериной дикости».

      Надо полагать, что если бы десяток гуннов прибыл в «мировую» Римскую державу с мирными намерениями, скажем, в качестве послов, диковинная внешность степняков вряд ли вызвала бы у римлян столь явное отвращение и ужас. В самом наихудшем случае, она могла бы вызвать только изумление и иронические усмешки римских красавиц, привычных к иным профилям человеческих лиц. Но гунны вторглись в римские пределы бесчисленным войском. И потому в сознании римлян пугающая необычность их внешности усугублялась ужасом и страхом – Деймосом и Фобосом, сынами кровожадного бога войны Ареса (или Марса, его римского аналога), летевшими на черных крыльях, словно в «Илиаде» у Гомера, опережая продвижение вглубь Римской «мировой» державы конных гуннских полчищ. А вышеупомянутый нотарий Иордан, автор написанного на латыни труда «О происхождении и деяниях гетов» (сокращенно – «Гетика») – истории другого грозного для римлян варварского племени – германцев-готов (компиляции не дошедшей до нас более ранней «Истории готов» сенатора Кассиодора, знатного римлянина при дворе остготского, т.е. восточно-готского, царя Италии Теодориха Великого, и других античных историков) – полагал, что гунны намеренно придавали своей внешности столь безобразные черты, уродуя себя на страх врагам. Иордан не только утверждал, что гуннские женщины нарочно пеленают своим сыновьям носы, чтобы те не мешали шлемам плотно прилегать к их лицам. В своем стремлении рационально объяснить причину военных успехов гуннов, разгромивших готскую державу Германариха и заставивших часть готов (которых гото-аланский историк,