Дорога запустения. Йен Макдональд

Иерихон прервался и вытер со лба соленый пот. Невзирая на Дамантовы Практики, он почти выдохся. Зажмурившись, чтобы не слепил солнечно-песчаный блеск, он сосредоточился в попытке выжать из надпочечника еще один выброс норадреналина, чтобы придать себе сил. Достойные Предки гомонили внутри, будто вороны в соборе: речи внушения, речи воодушевления, речи увещевания, речи презрения.

      – Заткнитесь! – заорал он в ионно-голубое небо. И стало тихо. Ободренный таким отказом м-р Иерихон схватился за рукоятку. Та опустилась. Потом поднялась. Дрезина скрипнула и поехала. Рукоятка вниз. Рукоятка вверх. Когда та поднялась, м-р Иерихон уловил на близящемся горизонте зеленое мерцание. Он моргнул, смахнул едкий пот с глаз, всмотрелся пристальнее. Зелень. Добавочное зеленое на красном. Он обострил зрение, как учил его Отченаш Августин, сконцентрировался на границах объектов там, где виднелись различия. Так, настраивая дальность, он смог разглядеть капельки света: отражение солнца в солнечных батареях, заключила кучная мудрость Достойных Предков. Хабитат. М-р Иерихон с удвоенной силой сжал рукоятку.

      Два предмета лежали у него между ступнями. Первый – шелковый, с огуречным орнаментом шарф. В него завернут иглострел с рукояткой из человеческой кости, традиционное оружие чести Достойных Семейств. Второй – обманчиво маленький кожаный чемоданчик, из тех, что называют саквояжами. Внутри – три с четвертью миллиона новодолларов в купюрах Объединенного Банка Солнцеворотной Посадки крупного достоинства. Эти предметы вкупе с одеждой и обувью на м-ре Иерихоне – все имущество, которое он захватил с собой в Преддверии Разгрома.

      Его враги ударили все разом и отовсюду. Его империя рушилась в оргиях бомбежек, пожаров и убийств, однако м-р Иерихон улучил момент восхититься тем, как эффективно действовал противник. Такова тропа чести. М-р Иерихон прискорбно недооценил врагов, приняв их за деревенщин и мелких местечковых вояк. В следующий раз он не ошибется. А они, в свою очередь, недооценили Джеймсона Иерихона, посчитав, что он падет к их ногам. Рядом гибли его люди; отлично, значит, он будет работать один. Он расчехлил план внезапного побега. За долю секунды до того, как вирусные программы измельчили его инфосеть в протеиновую жижу, Джеймсон Иерихон обрел новую личину. За долю доли доли секунды до того, как аудит-боты правительства вломились в его кредитную матрицу, Джеймсон Иерихон перегнал семь миллионов долларов на депозиты фальшивой компании в банковских филиалах пятидесяти городков по всему северному полушарию. Когда Отченаши просекли, что кончина сфальсифицирована (бедный дубль, но бизнес есть бизнес), и послали по его следу убийц и следящие программы, он снял со счета только то, что лежало в черном саквояже. Джеймсон Иерихон оставил дом, жену, детей, все, что когда-либо любил, все, что когда-либо создавал. Ныне он бежал по Великой Пустыне на украденной у «Вифлеем-Арес Ж/Д» насосной дрезине в поисках последнего места в мире, где его стали бы искать.

      Смеркалось;