Мера ее вины. Хелен Чандлер

то сегодня ее охватили чувства грусти и потери. Она увидела улыбающееся лицо Эдварда Блоксхэма, услышала, как он говорит, и теперь воспринимала его как человека, а не просто пострадавшего или безмолвного пациента больницы. Ей было страшно тоскливо от того, что этот интересный и страстный человек завис где-то между жизнью и смертью. Внезапно Лотти ощутила, что на присяжных упал просто неподъемный груз ответственности. Они должны были не только принять решение, но и разворошить все грязное белье семьи Блоксхэм.

      – Умно́, – пробормотал сидевший рядом с Лотти Кэмерон.

      Она повернулась к нему, намереваясь спросить, что именно он имеет в виду: самого Блоксхэма, его видеоблог или что-то другое. Но прежде чем она успела произнести хоть слово, дверь зала суда открылась и к трибуне подошла женщина.

      Доктор Гиббс принесла клятву, после чего назвала свою профессию и сообщила, что по долгу службы осматривала как рану доктора Блоксхэма, так и само место преступления. Кроме этого, она давала заключение по вещественным доказательствам, а также проводила анализ ДНК крови с места преступления. Лотти подумала, что не хотела бы работать в сфере судебной экспертизы.

      Потом доктор Гиббс достала завернутый в пластик предмет и положила его для всеобщего обозрения рядом с собой на край трибуны. Имоджин Паскал приступила к допросу.

      – Что травма Эдварда Блоксхэма говорит вам об этом нападении, доктор Гиббс?

      – Самая примечательная особенность раны в том, что череп не только пробит: стальной болт в ножке стула проник глубоко в мозг и уничтожил часть мозговой ткани. Удар был нанесен с силой, достаточной для того, чтобы лишить человека жизни. Доктор Блоксхэм остался в живых лишь потому, что поврежденная часть мозга не отвечает за основные функции, способствующие поддержанию жизни.

      – Какие выводы можно сделать по поводу нанесенного удара? – спросила мисс Паскал.

      – Удар пришелся на верхнюю часть головы. Доктор Блоксхэм приблизительно одного роста с ответчицей, поэтому последняя, скорее всего, высоко подняла ножку стула над головой, чтобы удар получился более сильным. В результате мы имеем не только перелом черепа, но ослабление кожи и повреждение мышечной и нервной ткани, что привело к изменению черт лица, которые как бы просели.

      Лотти подумала, что сейчас ей станет дурно.

      – Есть ли какие-либо доказательства того, что обвиняемая не хотела наносить такой сильный удар, а пыталась, например, лишить мистера Блоксхэма сознания, после чего могла бы сбежать из дома? – спросила Имоджин Паскал.

      – Я так не думаю, – ответила Гиббс. – Удар был очень серьезным. В этом смысле надо учитывать угол удара по затылку. Если вы посмотрите на фотографию номер три… – Доктор Гиббс открыла лежащую перед ней папку с фотографиями. Лотти наклонилась вперед и открыла свою. Ее замутило, когда она увидела цветные и яркие фотографии раны крупным планом. Лотти еле сдержалась, чтобы не захлопнуть папку и не отбросить ее, как ядовитую змею. – На этом