Укус любви. Эллен Шрайбер

капельки одна на другую не похожи. Но было бы интересно разузнать о нем побольше.

      «И то сказать, кто он, Себастьян, на самом деле, романтик или игрок? Какие у него привычки и склонности? Опасные, как у Джаггера, или благородные, как у моего возлюбленного?»

      – Мне до сих пор трудно поверить, что Тревор и Мэтт могли столько лет быть лучшими друзьями, – промолвила Беки, снова прерывая мои фантазии. – Как подумаю, мне не по себе становится. Но нет, конечно же, этот Себастьян вовсе не такой, как Тревор.

      – Будем надеяться.

      Будучи лучшими подругами, мы с Беки являли собой полную противоположность. Кто может поручиться, что Александр и его лучший друг – не то же самое, что Мэтт и Тревор?

      Одно на сей счет я знала точно. Ждать, когда это выяснится само собой, терпения у меня не хватит.

* * *

      В отличие от родителей Александра, до прибытия в наш город ничего обо мне не знавших, для Себастьяна мое существование секретом не было. Так что в особняк я была приглашена, как обычно.

      «Да и вообще, может быть, я зря переполошилась и ничего плохого в появлении гостя нет. Не исключено, что Беки права и он действительно поможет мне узнать об Александре то, что иначе осталось бы тайной».

      Теша себя этой мыслью, я отправилась в особняк с тем расчетом, чтобы поспеть туда как раз к закату. С воодушевлением съезжая на велосипеде по склону, я перед поворотом слегка притормозила, чтобы не столкнуться со встречной машиной или не налететь на припаркованную, но в результате оказалась перед совсем неожиданным препятствием – группой бегунов. Не вмазаться в эту толпу мне удалось, лишь круто вывернув руль и направив мой велик прямиком в придорожные кусты.

      – Смотреть надо, куда катишь, чудище! – послышался возмущенный окрик.

      Я вытащила велосипед из кустов и принялась отряхивать листья со своего балахона.

      Тревор, сопровождаемый своими приятелями-футболистами, преградил мне дорогу и ухватился за руль велосипеда.

      – Куда спешишь? – спросил он, буравя меня зелеными глазами. – Намечается съезд покойничков?

      Даже вспотевший и растрепанный, он выглядел что надо.

      – А ты от кого так удираешь? – осведомилась, в свою очередь, я. – В зеркало заглянул?

      Футболисты покатились со смеху. Физиономия Тревора, и без того раскрасневшаяся, побагровела.

      Позади него, на вершине Бенсон-хилл, вырисовывался особняк. Солнце клонилось к закату.

      – Лучше бы тебе, пока не поздно, повернуть назад, – промолвил он предостерегающим тоном. – Когда исчезает свет, появляются чудовища.

      – Одно чудовище уже точно появилось, – бросила я ему в лицо. – Оно стоит прямо передо мной.

      Спутники Тревора снова загоготали.

      – А что будет, если я просто заберу твой велик?

      Он потянул за руль, чтобы вырвать у меня велосипед.

      Некоторое время мы боролись, но потом я разжала хватку и сказала, словно уступая:

      – Бери, чего уж там. Девчоночий велик – как раз то, что тебе надо. То-то будет смеху, когда это окажется выложенным в Интернете.

      Тревор