Она что-то скрывает. Наталия Левитина

они почему-то не торопятся!

      Егор Максимович сосредоточенно поворошил бумаги, что-то почитал. Затем потёр переносицу указательным пальцем, нахмурил брови. Этот роскошный изгиб бровей… Точь-в-точь как у Марлона Брандо!

      Я опять думаю не о том.

      – Юлия Андреевна, – неожиданно мягко произнес Егор Максимович, – я понимаю ваше негодование. Но мы ещё не готовы выплатить вам деньги, так как собрали не все документы.

      – Чего конкретно вам не хватает?

      – Согласитесь, Юлия Андреевна, у вас не совсем простая ситуация… – сокрушённо покачал головой сотрудник. – Мы разослали запросы. Теперь ждём, когда ответят. Проверяем все обстоятельства. Поверьте, на это требуется определённое время.

      – Неужели трёх недель было недостаточно?

      Егор Максимович развел руками:

      – Да, недостаточно. До выяснения всех обстоятельств мы имеем полное право задержать выплату. Принести вам кофе? У нас есть автомат.

      – Нет, спасибо.

      – Почему же? На улице жуткий мороз. Вы как добрались? На общественном транспорте?

      – Нет. У меня машина.

      Егор Максимович удивлённо приподнял бровь.

      Да, белоснежный «ниссан» в руинах, восстановить его не по силам даже волшебнику. Да и смысла нет. Но откуда Егор Максимовичу знать, что у меня ещё есть верный Санчо Панса – «жигулёнок»? Сегодня утром было минус тридцать пять, и он завёлся – пусть даже и с третьей попытки. А справа на парковке у дома так и не ожил «мерс», слева – хрюкнул и затих «фольксваген».

      Русская зима губительна для немцев.

      Кто бы сомневался!

      – Да, приехала на машине. И совершенно не хочу вашего кофе! – вредно заявила я, надевая маску злобной гарпии. Если они не отдадут мне деньги, эта маска станет моей сутью. – Уточните, Егор Максимович, как долго вы собираетесь выяснять обстоятельства? Хотя чего там не ясного. В ГАИ всё зафиксировано. Скажите точнее – когда будет результат?

      – М-м… В разумные сроки.

      – Разумные – это как? Сколько ждать? Ещё неделю, месяц?

      – Юлия Андреевна, в каждом конкретном случае это определяется отдельно.

      – Целый год?! – изумлённо выдохнула я.

      Вкрадчивый голос сотрудника отдела выплат завораживал. Егор Максимович сидел напротив меня, нас разделял стол с аккуратно разложенными папками. Степлер лежал строго перпендикулярно к подставке с карандашами и ручками и параллельно папкам. Файл с моими документами имел нарядную зелёную обложку, Егор Максимович листал страницы, придерживая их за уголок – едва ли не с благоговением… Его ногти идеально подстрижены.

      Я попала в лапы педанта?

      Только не это!

      Он меня замучает!

      Однако манера Егора Максимовича вести диалог такова, что я не чувствовала в нём противника. Он словно и не сидел напротив, готовый дать отпор любой претензии или обвинению. Нет, он словно сочувственно обнимал за плечи. Десять минут назад мне казалось, что