Первач. Кирилл Юрченко

скитники.

      – Кто такие? – Тихон не имел представления, о ком идет речь.

      – Ты разве не знаешь? – Собеседник, казалось был удивлен его неведением. – Скитники – это люди, которые приходят из Полосы. В последнее время здесь о них только и говорят...

      Может, этим он думал произвести впечатление, но о Полосе Злотников тоже имел весьма скудные познания. Можно было расспросить, но посчитал ненужным. А человек не стал вдаваться в подробности.

      – В общем, не знаю, что они там себе думают, но наш с тобой товар партизанам больше не нужен. Никакой не нужен. Даже оружие... – сказал человек и ушел, забрав лишь малую часть того, на что рассчитывал Тихон Злотников, специалист по «импорту-экспорту», незадачливый контрабандист.

      Что делать с оставшимися матрицами, он не имел понятия. Не отдавать же первому встречному. Есть знакомые в Братске, но едва ли кто из них сумеет найти сбыт. Пришлось нести обратно на судно. Это была, как позже понял Тихон, серьезная ошибка. Следовало припрятать товар где-нибудь в тайном месте, чтобы воспользоваться им в следующий приезд (может, к тому времени появится другой канал). Однако то ли жадность обуяла, то ли страх, что товар попадет не в те руки. То ли неведомый раскладчик судьбы вытащил из колоды пиковый туз...

* * *

      Вскоре после того, как Тихон вернулся на судно, случилась вторая неприятность. Откуда ни возьмись, нагрянула бригада «бэнов». Федералы в последние месяцы из шкуры вон лезли, чтобы не терять хотя бы номинальный контроль над южными территориями. Вооруженные до зубов инспекционные шайки рыскали повсюду, усердствовали и злобствовали. На «Берте» устроили шмон. Искали оружие и прочий незаконный товар.

      Спасаясь от досмотра, Тихон не нашел ничего лучше, как под шумок успеть спрятаться в личном сортире капитана Мао, где, по обыкновению, только в чреве унитаза можно было пристроить товар. Вроде обошлось. Удача была, как считал Тихон, на его стороне: товар на месте и, если повезет, он может сам найти канал сбыта.

      Когда незваные гости отчалили, «Берта» покинула Братск и по Оке, притоку Ангары, двинулась на юг. Идти пришлось по мелководью, но в лучшие свои годы «Берта» числилась в рядах северного российского флота в качестве десантного корабля на воздушной подушке, и сегодня это технологическое преимущество позволяло ей проходить даже пороги. Когда БЭН прибирала Сибирь к рукам, корабль достался в качестве трофея германской группе военного альянса и превратился в каботажную посудину. А данное немцами новое название – «Берта» – закрепилось за судном и осталось даже после того, как оно побывало в нескольких руках...

      Конечным пунктом назначения считался город с суровым названием Зима. Южнее лежали территории, наиболее сильно пострадавшие от войны, когда-то средоточие ветхозаветной сибирской торговли и промышленности. Разрушенные города Черемхово, Усолье-Сибирское, Ангарск, а за ними – родной для Тихона Иркутск. Родной и недоступный. Практически стертый с лица земли и находившийся в Полосе, вот уже несколько лет объявленной карантинной зоной, той самой Полосе, о которой упоминал человек в Братске. Зачумленное место, где могут жить только такие безмозглые идиоты,