Указание пути ко спасению. Опыт аскетики (в сокращении). Епископ Петр (Екатериновский)

к подавлению страстей, еще весьма много способствует здоровью и исполнению обязанностей; напротив, жизнь изнеженная удовольствиями расслабляет как душу, так и тело. <…>

      В-третьих, все таковые подвиги надобно совершать так, чтобы они действительно споспешествовали христианскому совершенству, и совершать с сердцем сокрушенным и смиренным, сообразно с духом и правилами Церкви, без всякого своенравия, самочиния, с искренним намерением при помощи их достигнуть высшей степени добродетелей. А когда нет такого настроения духа, то все изнурительные подвиги хотя много скорби причиняют плоти, но духу не доставляют никакой пользы, даже весьма гибельны бывают, когда под ними скрывается высокое мнение о себе, тщеславие, своенравие, человекоугодие и другие страсти.

      Из сказанного видно, что многие строгие подвиги высоких подвижников составляют для нас больше предмет удивления, нежели подражания. Но в суждении о них надобно быть осторожным, чтобы не осуждать, как делают протестанты. Ибо о многих известно, что они в этом случае следовали особенному внушению Божию, что несомненно подтвердил счастливый конец – блаженная кончина и прославление Богом святости их. А если Сам Бог, дивный во святых Своих, вел их такими строгими путями, чтобы показать богатство благодати Своей на сосудах милосердия, приготовленных к славе, то кто ты, человек, что споришь с Ним (см. Рим. 9,20 и далее)? Положим, что тот или другой подвижник по чрезмерной ревности переступил за пределы умеренности и благоразумия и погрешил; но кто не подивится их геройскому духу, с которым они по пламенной любви к Богу совершали такие трудные подвиги? Лучше должны мы пожалеть о своей лености, беспечности и ослеплении людей нашего века, которые высокие образцы подвижничества считают чем-то странным.

      Об уединении. – Мы говорим здесь не о совершенном уединении, когда кто-нибудь вовсе и навсегда удаляется от всякого разговора и общения с людьми, ибо такой род жизни не для многих возможен и полезен и только те могут удаляться в пустыню, которые чувствуют в себе особенное призвание Божие к этому.

      Но есть другого рода уединение, которое состоит преимущественно в следующих трех видах: когда кто уклоняется постоянно от бесполезного свидания и разговора с людьми праздными, плотскими; когда кто только на известное время удаляется от общения с другими; когда кто и в самом собрании людей старается иметь собранность мыслей, что называется умственным уединением. <…>

      О сне. – Ревновавшие о христианском совершенстве подвижники как в прочих потребностях природы, так и во сне старались, сколько возможно, отказывать себе как для обуздания своей плоти, так и потому, что считали потерянным то время, которое не проводили на страже своего спасения, в служении Богу. Впрочем, в этом роде самоумерщвления надобно быть осторожным, чтобы не переступить за пределы, поставленные природой. Нарушение ее уставов никогда не остается без наказания, ибо от чрезмерного лишения сна силы тела