Инстинкт гнева. Вячеслав Шалыгин

воинственный пыл пока еще теплился, она покрепче сжала рукоятку ножа и бесстрашно двинулась на свет костра.

      Из зоны света и тепла выскользнула и попятилась под прикрытие деревьев какая-то тень.

      – А ну, стой! – крикнула Женя, взмахнув ножом. – Сядь, где сидел, не то порежу!

      – Э-эй, соседка, ты чего?! – тень проковыляла обратно к костру. – Убери перо! Сдурела, блин, девка!

      Ни ростом, ни фигурой, ни походкой этот человек на помощника зверя не смахивал даже отдаленно, и Женя немного остыла. К тому же она узнала в нем старого знакомого. Он всегда был выпивохой, но других серьезных прегрешений за ним не числилось, а крови, насколько помнила Женя, он вообще боялся, как огня.

      – Еремей, ты?

      – Я, на, кто ж еще? – бывший сосед Еремеев уселся на какой-то ящик. – Ты чего тут ночью забыла, на? Сымаесся, что ль?

      – Кто это был? – Женя сложила нож.

      – Где был, на? – сосед повертел головой. – Тут прямо был?

      – С ручника снимись! – Женя почувствовала, что ее снова начинает потряхивать, но теперь не от страха и напряжения, а от элементарной злости на этого тупицу. – Он отсюда к дороге вышел, раненого притащил к белому фургону!

      – Какого, блин, раненого? Какой, блин, фургон? Кто ранил, на? Ты, что ль? Пырнула, что ль? Ну, ты даешь, на! – Еремей хрипло рассмеялся и подмигнул. – Всем?

      – Не дождешься, тебе не дам, – Женя спрятала нож и попыталась успокоиться. – Кто он? Ты сним квасил?

      – Ну, может, и с ним, на, я ж не знаю. – Еремей поскреб в бороде, кого-то изловил и раздавил грязным, обломанным ногтем. – Вечеряли мы тут с одним корешем у костерка, а потом он вдруг с места в карьер, на, и был таков. Приспичило небось, с кем не бывает?

      – Давно приспичило?

      – У меня тут «ходиков» нет. Ну, может, с полчаса.

      – И больше никого тут не было?

      – Не-а.

      Еремей будто бы невзначай постучал корявым пальцем по Жениной сумке. Поскольку там ничего не звенело и не булькало, интерес к пустому багажу он тут же потерял. Женя тем временем собралась с мыслями.

      – Как он выглядит?

      – А я разглядывал, на? – сосед зевнул и поворошил угли обгорелой веткой. – Голос, на, вроде знакомый, наливал поровну, на кой бес мне его разглядывать? Я не разглядывал. Вот если б он себе больше плеснул, на, я бы его…

      – Хватит трепаться, – грозно приказала Женя. – Голос на чей похож?

      – Да бес его знает, на. – Еремей пошарил в траве позади себя и выудил влажный бычок. – У тебя папироски нет?

      – Нет.

      – А парфум не китайский? Говорят, с китайского сразу боты на шкаф. Польский лучше всего, на. У тебя какой?

      – Не пользуюсь. Дезодорант пойдет? Шариковый, отечественный.

      – Не-е, блин, я чего, лизать его буду, что ль? – Еремей отвернулся, вынул из костра тлеющую ветку и принялся старательно раскуривать бычок. Преуспев, он задумчиво почесал под кепкой лысину и вернулся к теме: – Может, и не похож голос-то.