Тьма. Испытание Злом. Юлия Федотова

ты уж определись, выбери что-то одно: либо конвульсии, либо окоченение! А еще лучше помоги мне его отцепить!

      – Ну вот еще, стану я трупы трогать! Идем уже, пусть себе лежит.

      – Нельзя. Он жив, и наш благородный долг – оказать ему посильную помощь. Иначе не видать нам удачи в пути! – Похоже, представления о благородстве у северянина были прочно увязаны с личной выгодой.

      – Согласен. Давай его похороним с честью. Это большее, что мы можем для него сделать.

      – Нельзя его хоронить!.. И вообще, о какой чести можно вести речь, пока он с этой… на этой… В любом случае стаскивать надо! Помогай!

      Его снова стали тянуть, грубо и бесцеремонно – похоже, защитник его в глубине души тоже считал, что имеет дело с трупом, а спорил из чистого упрямства. Семиаренс рефлекторно сжался на своем неудобном ложе.

      – Как клещ! – последовал комментарий силонийца. – Не поддается! Йорген, давай его прямо с этой штукой закопаем, никто и знать не будет. Мертвые сраму не имут!.. И чего он так в нее вцепился?

      «И правда, чего это я? – подумал альв, разум мало-помалу начинал к нему возвращаться. – Как бы и впрямь живьем не зарыли!» Он ослабил хватку.

      – О-го-го! Подается! – обрадовался тот, кого звали Йоргеном. Семиаренс почувствовал, как тело его заваливают набок. – Ну вот! Только закапывать его все равно не будем. Даже если ты вдруг прав. Потому что он альв. Альвы любят быть похороненными в дуплах вековых дубов или в карстовых пещерах. На природе, короче. Чтобы было удобнее с ней сливаться.

      – Правда? А ты откуда знаешь? – Южанин удивился не то его осведомленности, не то странности чужого обычая.

      – Знаю. В лесах нашего ландлага полно светлых альвов. Моя родная мачеха – светлая альва!

      – «Родная мачеха» – так не говорят, – машинально поправил силониец.

      Но северянина его замечание неожиданно задело.

      – Вот тут ты неправ, друг Тиилл! Суди сам. От брака моего отца и его третьей жены-альвы появился на свет наш младший брат Фруте. Ты же не станешь отрицать, что он мне родственник?

      Возражений не последовало, и Йорген продолжал:

      – И матери своей он тоже родственник. Значит, мы с ней родственники через него. Вот если бы Фруте не было, она была бы мне чужой мачехой, а так – родная!

      – У тебя очень своеобразные представления о родстве, – заключил Кальпурций.

      О предполагаемом утопленнике оба, похоже, забыли. И напрасно. Он, утопленник, фыркнул! Очень уж забавным показался Семиаренсу их диалог.

      Последующий характерный шум дал ему понять, что от него шарахнулись.

      – Ну что я тебе говорил?! – Теперь в голосе Йоргена звучало торжество. – Живой! А ты его закопать хотел!

      Но и южанину было упрямства не занимать.

      – Да, был неправ! Не закапывать его надо, а истреблять осиной! Сдается мне, это уже вампир!

      – Вампир?! Днем?! И чтобы ты знал, друг мой Кальпурций, альвы вообще никогда не превращаются в вампиров! Это чуждо их светлой природе!.. А хорошо, что не надо его хоронить, правда? Где бы мы взяли вековой