Насельники с Вороньей реки. Михаил Кречмар

заметим в скобках, куда сильнее классовой.

      Но, если судить по одежде, убитый мог быть кем угодно, только не охотником-промысловиком.

      Правда, существовали ещё две версии, и я на всякий случай решил их обдумать.

      Первая заключалась в том, что случайного прохожего убил случайный же прохожий.

      Вторая – это то, что случайный прохожий увидел нечто такое, чего ему видеть ни в жисть бы не полагалось.

      А такая вещь была всего одна – золото. Или, как здесь принято говорить, металл.

      С начала тридцатых годов и по сегодняшний день добыча золота была абсолютной монополией сперва советской, а потом российской власти. Правда, в середине девяностых открылся короткий период свободного предпринимательства в этой сфере. Но так он и закрылся практически тут же. Попытка самостоятельной золотодобычи наказывалась строго – вплоть до расстрела. И точно так же наказывалось вмешательство в дела тех людей, которых по колымскому обычаю называли «хищниками».

      «Хищниками» в шестидесятые годы стали называть тех людей, которые на собственный страх и риск занимались промывкой золота на брошенных полигонах, приисках или вообще в найденных ими самими микроместорождениях.

      Именно эти люди, нисколько не сомневаясь, могли пустить пулю в появившегося рядом с ними и заинтересовавшегося их делами человека.

      При этом таким «хищником» мог быть практически любой человек, ведущий здесь одиночный образ жизни, – Чохов или тот же Салькин.

      Примечания