Взгляд сквозь солнце. Вячеслав Шалыгин

Ваше дело гораздо серьезнее, чем кажется на первый взгляд. И не пытайтесь себя обмануть: ничто само собой не пройдет – это не насморк.

      – Уберите руки! – зеленея от негодования, рявкнул Василий. – Нам больше не о чем разговаривать! Дело закрыто, или как там у вас это называют?! Все, прощайте…

      Когда его оскорбленно-сутулая спина скрылась за углом, Красавчик сплюнул и рассмеялся:

      – Кажется, мои изыскания его убедили. Теперь он будет сидеть дома до тошноты и не высунет нос на улицу, даже если начнется всемирный потоп. За безопасность этого типа можно пока не опасаться.

      – Как знать? – Я в сомнении покачал головой. – А вдруг он получит удар током из сломанного утюга или подавится косточкой? В конце концов, его дверь несложно взломать и навестить квартиросъемщика прямо в обители…

      – Ты думаешь, все его страхи не напрасны? – Красавчик удивленно взглянул в ту сторону, куда ушел Сюртуков.

      – Вот, подивись. – Я вынул из кармана гильзу и протянул ее напарнику.

      – Но стреляли же не в него, а в мента? – рассматривая предмет, возразил Красавчик.

      – Ты уверен? – Я пожал плечами. – А откуда тогда царапина на лице у Василия?

      – Мало ли? – отсутствующим тоном ответил напарник.

      Такая задумчивость говорила о том, что Красавчика предмет крайне заинтересовал и все остальные мысли ушли на второй план, а управляет ими своего рода внутримозговая автоматика.

      – Что-то необычное? – поинтересовался я.

      – Весьма, – согласился Красавчик. – У тебя с собой случайно штангенциркуля нет?

      – Зачем? – Я взглянул на гильзу. – По-моему, ты напрасно принял охотничью стойку. Это любимый патрон конца прошлого века: «девять парабеллум». Вполне стыкуется с версией о «беретте».

      – Или у меня что-то с глазомером, или… – Красавчик подбросил гильзу на ладони. – Идем в планер, там у меня есть линейка.

      Когда мы уселись в машину, напарник очень надолго зарылся в свою заветную сумку и после кропотливых поисков нашел в ней блестящую металлическую линейку с довольно точной насечкой делений. Еще минута у него ушла на измерение диаметра гильзы и шевеление бровями. Наконец он протянул обе блестящих железки мне и предложил:

      – Измерь сам.

      Я приложил линейку, насколько возможно, посередине отверстия в цилиндрике и вздохнул. Миллиметров было целых десять. Модель «беретты» такого калибра была мне неизвестна. Если честно, я не знал, что подобный калибр существует в принципе.

      – Ерунда получается, – прокомментировал я открытие, возвращая предметы напарнику.

      – Потому здесь и собрали почти все гильзы, – заметил Красавчик.

      – Не верно, – возразил я. – Потому нам и оставили эту гильзу – вот как должно звучать твое замечание.

      – Не понял, – признался напарник.

      – Тот, кто подсунул тебе дело Сюртукова, имеет очень хорошо продуманные и далеко идущие планы, я это чувствую всем организмом, – пояснил