Жених эконом-класса. Арина Ларина

тоном отчеканил брюнет.

      – Я не хочу домой, я не хочу домой, – с клоунской покорностью начал бормотать худой.

      Поняв, что невольно стала причиной конфликта, и не понимая соотношения сил в коллективе, Катя торопливо пояснила:

      – Я хочу у вас работать.

      – Замечательно, – воодушевился брюнет. – Кем?

      – Всем!

      – То есть – каждому? – уточнил Андрей, криво усмехнувшись.

      – Сейчас докаламбуришься, – угрожающе оборвал его брюнет.

      Самое удивительное, что остальные сидели абсолютно безучастно, словно в кабинете вообще ничего не происходило. Полный, круглолицый и розовощекий шатен что-то сосредоточенно писал на листе бумаги, а предпенсионного вида дядечка, похожий на плешивого колобка, похоже, дремал.

      – Итак, Екатерина, как вы себе представляете работу у нас?

      Если быть честной, то Катя никак не представляла себе работу в условиях евростандарта и обилия оргтехники. Она была здесь инородным элементом, как верблюд на Северном полюсе.

      Затянувшуюся паузу неожиданно прервал круглолицый:

      – Вы работали раньше секретарем?

      – Да! – не моргнув глазом соврала Катя, еще минуту назад собиравшаяся говорить правду и только правду. Здравый смысл подсказывал, что в данном случае ее чрезмерная откровенность может только навредить.

      – На какой уровень оплаты вы рассчитываете? – Похоже, шатен считывал вопросы со своего листа.

      – На высокий, – нагло ответила Катерина, боясь продешевить.

      – А точнее?

      – На адекватный моим обязанностям, – эта мысль, явно чужая и неизвестно где подслушанная, выплыла из глубин сознания и выбросилась перед изумленными работодателями, как диковинная рыбина, невесть откуда взявшаяся в обычном деревенском пруду.

      Даже дремавший дедок встрепенулся и выдал:

      – Хорошая девушка. Я за.

      – Да, да, – закивал Андрей. – Я тоже за. Именно такую фею я и представлял в приемной.

      Круглолицый дипломатично промолчал, уловив закипавшее во взгляде главного бешенство.

      Катя растерянно переводила взгляд с одного на другого, плохо понимая, что здесь происходит. Ощущение было такое, словно народ собрался репетировать спектакль и только на месте понял, что нет ни сценария, ни режиссера.

      – Что бы я вам сейчас о себе ни рассказала, – храбро сообщила она, – запросто может оказаться неправдой. Или вполне вероятно, что я сильно высокого мнения о своих достоинствах. В любом случае – как сотрудник я могу себя показать только в процессе работы, а никак не на собеседовании.

      Вероятно, именно эта фраза и спасла ситуацию от полного краха. Если бы Катерина знала, что является шестьдесят второй претенденткой на кресло в приемной и что эта комиссия собирается уже почти целый месяц, отсматривая и бракуя соискательниц, то ей было бы легче. Или сложнее. Но, к счастью, все сложилось так, как сложилось. Утомленные собственной разборчивостью будущие начальники уже созрели, чтобы взять все равно кого, и именно