Вампиры – дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид. Ирина Молчанова

старой березы.

      Катя хотела рассказать, что видела уже этого недружелюбного ворона, но молодой человек резко сменил тему:

      – Вы учитесь где-нибудь?

      – Да, в колледже… на менеджера по туризму, третий курс, – с ходу выдала она все, что он мог бы спросить. Ей хотелось вернуться к теме черного ворона с голубыми глазами, которого молодой человек так легко отогнал от нее. Но в его планы это явно не входило.

      – Как интересно! – с мягкой улыбкой воскликнул он. Его рука легко соскользнула с ее плеч. – Уже придумали, где будете работать, когда окончите колледж? Или, может быть, продолжите образование?

      Девушка вздохнула. Направить разговор в нужное русло оказалось с ним не так-то просто. Он сам управлял диалогом по своему усмотрению.

      Неожиданно он перестал улыбаться:

      – Катя, не отвечайте, если я спросил что-то лишнее.

      – Нет-нет, все в порядке, – поспешила заверить она, – после колледжа есть возможность попасть сразу на третий курс института. Возможно, я этим воспользуюсь. А с работой – пока не придумала.

      Как и в прошлый раз, он придержал ее за локоть, когда они поднимались на пригорок к тротуару. Этот жест, такой привычный и отточенный, заставил ее сердце подскочить высоко-высоко, а потом медленно, точно ослабевший от наслаждения человек, оно сползло по позвоночнику и сладостно замерло.

      «Глупая, о чем только думаю? – ругала она себя, пока они переходили дорогу. – Интересно, он хоть догадывается, какой… какой…» – У нее не находилось слов, чтобы даже себе объяснить, какой именно Влад. Одно знала точно – прежде она никогда таких не видела.

      Девушка остановилась перед дверью парадной и пробормотала:

      – Пришли.

      Он смотрел на нее и улыбался, а она ждала заветных слов: «Увидимся снова?»

      Молодой человек их не произнес, сказал лишь:

      – До свидания, Катя.

* * *

      В тиши длинной безлюдной улицы слышался хруст снега под ботинками. Полы черного пальто развевались от быстрого шага, а взгляд холодных голубых глаз скользил по полуразрушенным малоэтажным домам. Они тянулись глухой стеной вдоль узкого переулка. Выгоревшие стены с проступающими из-под штукатурки уродливыми оранжевыми кирпичами. Черные окна, где-то с разбитыми стеклами, где-то заложенные досками или заклеенные картонками от коробок. Покосившиеся балконы, проржавевшие водосточные трубы – сломанные и забитые льдом. Они точно железные морды зверей, обнаживших пасти с ледяными клыками сосулек, смотрели в землю.

      А когда-то это был крупнейший промышленный район Санкт-Петербурга. С тех пор многие предприятия закрылись. Здания медленно разваливались, люди перебирались в новые дома, а эти все больше напоминали груду старых кирпичей.

      Молодой человек остановился возле особо обшарпанной пятиэтажки, которая, казалось, вот-вот развалится. На другой стороне улицы за высоким бетонным забором, опутанным сверху колючей проволокой, стояло большое двухэтажное здание из красного кирпича, с надстройками разных форм и размеров.

      В том месте, где заканчивалась бетонная стена,