Пропавший артельщик. Андрей Зарин

такой малый и красивый. Лентяй и кутнуть любит. Я рассчитал его. Так она, говорят, с ним путалась.

      – А артельщик ваш всегда деньги в сундук прятал, когда привозил?

      – Всегда! Кажется, раз только с собой домой унес.

      Патмосов кивнул.

      – А кто у вас контору стережет?

      – У ворот дворник. Внизу два сторожа: один Василий, вы его видели; а другой – Михей. Здоровенный мужик. При лошадях кучер, а здесь – я!

      – А этого чертежника вы давно разочли?

      – В середине мая, перед отъездом.

      – Так что он мог знать про деньги?

      – Вполне! – Богучаров махнул рукой. – Да разве здесь утаишь что‑нибудь! Чеки проводятся по книгам, пишутся открыто, иногда весь день на столе лежат. По семейному. Я думаю, все знают, когда Матвееву ехать и сколько он привезет…

      – Занятия у вас с какого часа?

      – С десяти.

      – Ну, значит, я успею осмотреться, – сказал Патмосов.

      – Я к вам Василия приставлю.

      – Пожалуйста. А теперь уже простите. В сон клонит.

      Богучаров засмеялся.

      – И я хорош! Уже два часа! Уморил вас. Сам‑то я выспался.

      Он пожал руку Патмосову и вышел в соседнюю комнату, притворив дверь.

      IV

      Чуть только рассвело, Патмосов встал и полуодетый осторожно вышел из комнаты. Богучаров спал, обняв обеими руками подушку и оглашая комнату храпом. Патмосов тихо прошел мимо него и вошел в большую комнату с двумя высокими конторками, четырьмя письменным столами и шкафами вдоль стен. Это, несомненно, была комната счетоводов. Тяжелые, огромные бухгалтерские книги, на каждом столе счеты, на высоких иглах наткнутые квитанции. Следующая комната по фасаду, размером с кабинет Богучарова, была, несомненно, чертежная. Из средней бухгалтерской комнаты через маленький коридор можно было пройти в небольшую комнату, надвое перегороженную проволочной решеткой, с дверью и оконцем, как обыкновенно в кассах.

      Патмосов задержался здесь и стал внимательно оглядывать каждый уголок комнаты. Дверь перегородки оказалась запертой, но сама перегородка не доходила до потолка. За проволочной решеткой стояли: небольшой стол со счетами, стул и массивный железный сундук.

      Патмосов с легкостью акробата перелез через перегородку и остановился подле сундука.

      Постороннему наблюдателю показалось бы, что Патмосов читает какие‑то микроскопические надписи, с такой внимательностью он осмотрел весь сундук и его замок.

      Потом он присел на корточки и вдруг тихо свистнул.

      Глаза его впились в одну точку. Он нагнулся, словно нюхая пол.

      Не отрывая глаз от пола, он прополз на карачках до перегородки, перелез обратно, и опять пополз, то совсем пригибаясь к полу, то проводя по нему пальцами.

      Из маленькой комнаты дверь вела в просторную переднюю. Все так же по полу на коленях Патмосов дополз до выходных дверей и здесь встал на ноги, после чего из передней через боковую дверь оказался в столовой, разделся, лег и почти тотчас заснул.

      V

      – Заспались