Лед и пламя Тартара. Дмитрий Емец

карандашом. Ногти длинные, извилистые.

      – Кто тут мой повелитель? – спросила она раздраженно, с гортанным акцентом.

      – Надевай кольцо! Скорее! – зашипела Дафна на Мефа, на всякий пожарный случай доставая флейту.

      Ей хорошо была известна хитрость и непредсказуемость джиннов. Меф послушался. Кольцо было узким, и, накручивая его на палец, он оцарапал сустав в кровь. Полупрозрачная дама насмешливо наблюдала за его попытками.

      – Властью, данной мне кольцом Давида, Соломона, Артенома и Сахнаба, племянников визиря повелителя всех джиннов, требую повиновения! – откашлявшись, произнес Меф. Он надеялся, что память подсказала ему верную формулу.

      – Слушаюсь и повинуюсь, счастье очей моих! Кстати, меня зовут Гюльнара. А у тебя какое-нибудь имя есть, душа моя? – насмешливо откликнулась дама.

      – Мефодий Буслаев.

      Гюльнара недоверчиво всмотрелась в него. Меф ощутил, как две струйки тумана коснулись его глаз, скользнули по вискам и легко сомкнулись на затылке. Длинные волосы Мефа предупреждающе заныли. Поняв, что джинша элементарно прощупывает его, Буслаев с негодованием оттолкнул духа сконцентрированным лучом воли. Джинша отступила, замахала руками. Незримое кольцо вокруг головы Мефа разжалось.

      – Фуй! Молодой, а сердитый! А знаешь ли ты, молодой и сердитый, что кто-то недавно искал ключик к твоей силе? Хотел немного полакомиться. Я вижу это по твоей ауре.

      – Бред! Цыганщина!

      – Кому бред, а кому нет. Ее прокусили на глубину двух слоев. Тебя спас лишь третий слой. Хороший слой, крепкий как кольчуга! Будь осторожен, счастье очей моих. Не теряй бдительности или однажды утром будешь лежать в кровати холодный и выпитый. Помни об этом! – прошептала Гюльнара.

      Шепча, она безостановочно вилась вокруг Мефа. Ее зрачки то сужались, то расширялись. Тонкие руки касались то щеки, то рукава. Несмотря на бесплотность джинши, прикосновения были вполне материальны. Меф ощутил легкое головокружение.

      Даф спокойно подошла и наступила ему на ногу. Меф ошарашенно повернулся к ней и разорвал контакт со взглядом Гюльнары. Голова сразу перестала кружиться.

      – Не давай ей себя касаться! Не смотри выше подбородка. Это гипноз! Такой же, как у Наты! – сказала Даф.

      Недовольная, что ей помешали, джинша Гюльнара с досадой уставилась на Даф.

      – Кто это топчет тебя ножкой тридцать шестого размера? Неужели твоя девушка? Да еще и блондинка? Фуй, какая феноменальная пошлость! Блондинки скучны как белые мыши! У них в жилах не страсть, а обезжиренный кефир.

      Даф растерялась.

      – Спасибо. Буду иметь в виду, – сказала она.

      Гюльнара протянула руку и похлопала ее по щеке.

      – Да не за что, дорогая. Спрячь дудочку! Я не настроена никого убивать.

      – Как-то я не особенно вам верю, – пробормотала Даф.

      – Ну и не верь. Бывает, и я становлюсь истеричной, но только при определенных обстоятельствах. Что это за обстоятельства, говорить мне сейчас не хочется.

      – Э-э... Ну да... А вопрос можно? Разве джинны бывают