69 этюдов о русских писателях. Юрий Безелянский

Первый муж Э. Ботмер Александр Петерсон был русским дипломатом, занимающим пост поверенного в делах в Веймаре...

      Чем была для Тютчева его жена, можно судить по его собственному признанию в одном из позднейших писем к родителям: «...я хочу, чтобы вы знали, что никогда человек не был столь любим другим человеком, сколь я любим ею. Я могу сказать, удостоверившись в этом на опыте, что в течение одиннадцати лет не было ни одного дня в ее жизни, когда, дабы упрочить мое счастье, она не согласилась бы, не колеблясь ни мгновенья, умереть за меня. Это нечто весьма возвышенное и весьма редкое, когда оно не фраза...»

      Невольно приходят на ум строки Тютчева того периода:

      О, кто мне поможет шалунью сыскать,

      Где, где приютилась сильфида моя?

      Волшебную близость, как бы благодать,

      Разлитую в воздухе, чувствую я...

      Любопытно узнать мнение со стороны. 1 апреля 1828 года Генрих Гейне пишет в письме к Франгагену фон Энзе: «...знаете ли вы дочерей графа Ботмера?.. Одна уже не очень молодая, но бесконечно очаровательная, состоящая в тайном браке с молодым русским дипломатом и моим лучшим другом Тютчевым и ее очень юная красавица сестра – вот две дамы, с которыми я нахожусь в самых приятных и лучших отношениях. Они обе, мой друг Тютчев и я – мы часто обедаем... а по вечерам... я болтаю сколько душе угодно, особенно про истории с привидениями. Да, в великой пустыне жизни я повсюду умею найти какой-нибудь прекрасный оазис».

      Из дневника Долли Фикельмон: «18 июля 1830... я познакомилась с очаровательной женщиной, госпожой Тютчевой, урожденной Ботмер из Мюнхена... Она еще молода, но так бледна, так хрупка и имеет такой томный вид, что можно принять ее за очаровательное привидение... Муж ее – человек в очках, очень некрасивый, но блестящий говорун».

      Итак, две красавицы сестры – Элеонора и Клотильда. На первой (старшей) женился Федор Иванович Тютчев, другой, Клотильдой, увлекся великий немецкий поэт Генрих Гейне.

      Первые годы совместной жизни Тютчева и Элеоноры были довольно счастливыми и омрачались только материальными затруднениями (отсутствие денег – бич всех русских поэтов!). Но со временем этот брак стал мучительным для обоих супругов. Увы, русский гений плохо был приспособлен для ровной и спокойной семейной жизни (в следующем веке эти качества антисемейной жизни ярко проявит Сергей Есенин). Тютчев отличался нерешительностью, безволием, был абсолютно непрактичен, к тому же он вечно предавался меланхолии и, что весьма существенно, был весьма влюбчив. Так, не успев жениться и любя свою жену, Тютчев влюбился в Эрнестину Дернберг. Не влюбляться Тютчев не мог. «Его болезненное воображение, – жаловалась Элеонора брату Тютчева Николаю, – сделало из моей жизни припадок горячки».

      Горячка – это совсем не то, что нужно для семейных отношений. Русский посланник в Мюнхене Г. Гагарин называл брак Тютчева «роковым», а он и впрямь был таким. Не выдержав напряжения, Элеонора пыталась даже покончить жизнь самоубийством, нанеся себе несколько ударов небольшим маскарадным кинжалом в грудь.

      Сильфида с кинжалом – какая горькая ирония судьбы! Хрупкое здоровье Элеоноры не