Хирург. Бегун. Беглец. Юрий Волгин

тоже гладил Густава по голове. Но не так, как мать, а формально, безучастно. Неужели он только притворялся заботливым родителем, оставаясь ученым, безжалостно стремящимся к своей цели и использующим для их достижения методы, от которых у нормальных людей волосы встали бы дыбом!

      «Но мой отец – хирург, – подумал Густав. – Человек, у которого изначально нет принципов, а есть задание и вера в то, что он вместе с единомышленниками спасет человечество».

      Спасение человечества – цель действительно благородная. Да и звучит здорово, гордо, величественно. Кир прикрывается ею, как надежным щитом, потому что кто посмеет спорить на подобную тему? На кону стоит судьба всей цивилизации, а тут – ты, дикарь, со своими мелкими, ничтожными проблемами.

      Густав с удивлением понял, что, с точки зрения Кира, он – действительно дикарь. Человек, не знающий, что происходит вокруг, не интересующийся ничем, кроме того, что творится у него под носом, не видавший ничего, кроме собственного двора, максимум – города. Хирург имел полное право относиться к нему как к самому низшему сорту людей.

      Ну и что из этого следует? В конце концов, это его жизнь, от начала и до конца. И, в отличие от кошмаров, ее пределы реальны. Финал уж точно существует. И за финал можно побороться.

      Густав совсем не пешка в чужой игре, как может показаться на первый взгляд.

      Кирилл выбрался из корабля, держа в руках талисман. То, за чем охотился странник по приказу голоса из МКГ, оказалось довольно скучным и невзрачным предметом, квадратным плоским куском пластика размером в две пачки сигарет.

      – Под пассажирским сиденьем лежал, – сказал Кир. – Как я и думал.

      – Марков, наверное, спрятал, – предположил Густав.

      – Уже не важно. Дай мне медальон, что висит у тебя на груди.

      – Зачем?

      – Это заглушка. Вставив его в талисман, я заглушу все помехи. Это действительно необходимо, Густав, потому что для МКГ идущий от тебя сигнал то исчезает, то появляется. Ты как призрак. Отдай мне медальон.

      После недолгого размышления странник расстегнул ворот куртки, за цепочку вытащил и отцепил нагретый телом медальон с изображенными на нем львами, по одному с каждой стороны. Кирилл взял его и со щелчком вставил пластину в едва заметную щель на боку коробки.

      – Только я… – начал говорить Густав, но хирург оборвал его:

      – Нет!

      – Что – нет?

      – Нет – это ответ на твой вопрос.

      – Какой вопрос? У меня их тысячи.

      – «Нет» означает то, что я не смогу вытащить из тебя передатчик ни при каких условиях, – спокойно сказал Кир. – Слишком опасно и в принципе невозможно. Все равно что вырезать кусок мозга безвозвратно.

      – А деактивировать эту штуку? Чтобы они не могли меня отслеживать или что еще там можно с ее помощью делать?!

      – Невозможно.

      Густав разочарованно выдохнул.

      – Передатчик ставил твой отец, уж прости за напоминание, – сказал Кир. – По совместительству он был хирургом, а у каждого хирурга свои коды доступа. Но даже с ними