Пятый туз. Анатолий Галкин

Ну, просто с ножом к горлу. Я прямо думал стреляться… Постой, Игорь, да ты меня совсем не слушаешь.

      – Верно, не слушаю. Неинтересно мне это. Уже неинтересно.

      – Не понял!

      – Пора нам с тобой разбежаться в разные стороны. Я собираюсь в другой фирме работать…

      – А как же я?

      – Ты можешь здесь оставаться. Я вот только вещи сейчас заберу – и живи себе, командуй.

      – Но я же не могу один. – Голос Татаринова стал звонким и дрожащим. – Ты прекрасно знаешь, что у меня долги. И в самый трудный для меня момент ты меня бросаешь. Это предательство… Я давно чувствовал, что ты собираешься бежать… Чистеньким хочешь быть?

      – Это ты в самую точку попал… Хочу быть чистым, Борис. И многое мне не нравится. Не люблю я обманывать людей… В бизнесе, как в шахматах. Надо стараться переиграть соперника, можно хитрить, делать обманные ходы, скрывать свои планы. Но всё это по правилам… А можно потихоньку фигуру с доски стащить – и в карман. Я в такие игры не играю!

      – Значит, я по-твоему вор?!

      – Вроде того. Внешние формы только другие.

      – Они сами мне давали…

      – Давали. А ты их уговаривал, обещал огромные проценты… И всегда знал, что не сможешь вернуть. Должен был знать!.. А это обман, жульничество… Вот ты мне скажи, Борис: имея такие долги, как ты мог отправить дочку на три месяца в Америку, устроить ее в платный и дорогой университет, жене покупать…

      – Стой, Савенков! Этого ты не трогай, это ты зря.

      – Сам знаю, что зря. Считай, что так, по глупости вырвалось. Давай разводиться цивилизованно.

      Пока Игорь собирал вещи, они молчали. И только минут через пять, когда он взял сумки, огляделся последний раз и направился к двери, Татаринов остановил его:

      – А что это за фирма, которая новая… Ты в ней главный будешь?

      – Да, я буду главный.

      – И ты взять меня к себе не хочешь?

      – Не хочу… Но мы будем общаться. Мы ведь просто разошлись, а не поссорились… Как устроюсь, дам телефон, адрес. Секретов от тебя нет… Ты только постарайся здесь не провалиться совсем. Не подставляйся… Ну всё, привет!

      – До встречи…

      После ухода Савенкова Борис долго сидел неподвижно и смотрел в одну точку. Такого он не ожидал.

      Мысли путались: «Он меня предал… Он, конечно, много для меня сделал, но и я ему помогал… Он дружбу предал, самое святое… Я-то выкарабкаюсь. Надо многие долги на него перевести. Брал я, но от имени фирмы, а она совместная. Его подписи у меня есть и печати. Такие можно документы составить… Нехорошо это, но это не подлость, это месть. Он первый начал. Теперь я на все имею право… А зачем он жену и дочь вспомнил? Это он зря. Ой, как зря! Это мое, и ты не трогай. А тронул – получай!.. Ты – чистенький, а я – вот такой. Я и мстить умею…»

* * *

      – Ну, поворотись-ка, сынку! Давай показывай свои хоромы, новосел. Как ты успел-то за неделю?

      Павленко был, как обычно, возбужден и громоподобен. Он, казалось, одновременно занимал все три комнаты этой простенькой