Перси Джексон и лабиринт смерти. Рик Риордан

Криса сверкали, как у загнанной в угол крысы, с диким отчаянием.

      – Отсюда нельзя выйти, Мария. Нет пути наружу.

      Тут он заметил меня, и у него вырвался придушенный глухой стон.

      – Сын Посейдона! Какой он страшный!

      Я отпрянул от двери, чтобы Кларисса не успела меня заметить. Кажется, так и случилось, потому что вместо того, чтобы побежать за мной и попытаться убить на месте, она продолжала сидеть с Крисом и утешать его, уговаривая выпить нектар. Голос ее оставался таким же печальным и умоляющим. Наверное, решила, что я тоже часть галлюцинации Криса. Но почему он окликнул меня, почему сказал «сын Посейдона»? Крис действительно смотрел в ту минуту прямо на меня, но я был почти уверен, что он меня не видел.

      И эта трогательная заботливость Клариссы! Мне и в голову не могло прийти, что она способна любить кого-то. Но мягкий тон, которым она разговаривала с Крисом… и как произносила его имя… Она знала этого парня еще до того, как он переметнулся на сторону наших врагов. Наверное, они были знакомы друг с другом лучше, чем я думал. А сейчас он сидит тут, в подвале, боится высунуть нос наружу и бормочет всякую ерунду о какой-то Марии. Неудивительно, что Клариссу не тянет в лабиринт. Что же там с ним случилось?

      Откуда-то сверху послышался шорох – будто приоткрылась дверь чердака, – и я бегом кинулся к выходу. Нужно поскорей отсюда выбираться.

      – Моя дорогая! Ты сделала это. – Такими словами Хирон приветствовал Аннабет.

      Возвратившись, она молча присела на скамью и, опустив голову, уставилась в пол.

      – Ну, как успехи? – раздался голос Квинтуса.

      Почему-то Аннабет сначала взглянула на меня.

      Я не понял, то ли она хотела о чем-то предупредить, то ли боялась чего-то. Мне казалось, в глазах ее мелькнул отблеск страха. Только после этого она перевела взгляд на Квинтуса и ответила:

      – Мне было дано предсказание. Розыски мастерской Дедала, расположенной в лабиринте, должна возглавить я.

      Никто не разразился криками радости. Я хочу сказать, мы все хотели, чтобы Аннабет было поручено провести самостоятельный поиск, но спуск под землю все мы считали слишком опасным. А лично мне, особенно после того, как я повидал Криса Родригеса, мысль о том, что Аннабет предстоит очутиться в лабиринте, казалась совсем ужасной.

      Хирон задумчиво постукивал копытом по полу.

      – Ты не могла бы дословно повторить все пророчество, полученное тобой, Аннабет? Каждое слово, произнесенное оракулом, очень важно.

      Аннабет набрала побольше воздуха в грудь, помолчала.

      – Я, э-э… ладно, примерно так: «Будешь бродить в нескончаемой тьме лабиринта».

      Все слушали ее, затаив дыхание, и ждали, что будет дальше. Она продолжала:

      – «Мертвый, предатель и прежде пропавший восстанут».

      – Пропавший? – Гроувер резко вскинул голову. – Это, наверное, о Пане! Вот здорово!

      – Ага. Причем восстанет вместе с умершим и каким-то предателем, – напомнил я. – Просто замечательно!

      Не