Перси Джексон и лабиринт смерти. Рик Риордан

того случая стал их просто ненавидеть. Между прочим, и самих циклопов тоже. Говорил, что от них у него мурашки бегут по коже от страха. У него даже от Тайсона были мурашки. Гроувер старался скрывать это чувство, но с тех пор, как между нами развилось что-то типа эмпатической связи, мы с ним немножко научились читать мысли друг друга. Ну, как бы могли поставить себя на место другого. И потому я прекрасно понимал чувства, которые он испытывает. Гроувер попросту боялся моего брата.

      – Мне пора, – жалобно пробормотал он. – Меня ждет Можжевелка. Я рад, что хоть она не презирает трусов.

      Когда Гроувер ушел, я оглянулся на Квинтуса, он с печальным видом кивнул мне, словно мы с ним знали общий невеселый секрет. Затем перевел взгляд на свою тарелку и принялся кинжалом резать лежавшую на ней сосиску.

      Ближе к вечеру я отправился на конюшню навестить своего друга, черного пегаса по кличке Пират.

      «Йо-хо-хо, босс! – Он принялся дурачиться, вскидывать передние ноги и хлопать в воздухе черными крылами. – Принес мне сахарных кубиков?»

      Как сын Посейдона, который считается создателем лошадей, я прекрасно понимал язык всех копытных.

      – Пират, ты же прекрасно знаешь, тебе от них один вред.

      «Ага. Но ты ж их все равно принес».

      Я улыбнулся и протянул ему пригоршню рафинада. Мы с Пиратом давно знакомы. Я когда-то вроде как спас его от монстров на круизном лайнере Луки, и с тех пор он так и норовит сделать мне что-нибудь приятное в ответ.

      «Нет ли у нас каких дел? – весело спросил пегас. – А то я готов слетать куда угодно, босс!»

      Я потрогал его холодный нос.

      – Не сейчас, парень. Тут что-то поговаривают насчет подземных прогулок.

      Пегас нервно заржал.

      «Ну вот еще! Это не лошадиное дело. Ты ж не станешь соваться в эти дурацкие подземелья, а, босс? Так можно и на кладбище оказаться!»

      – Может, ты и прав, Пират. Поглядим.

      Пегас хрустел кубиками рафинада, время от времени встряхивая гривой от удовольствия.

      «Йо-хо-хо! Что за славный денек выдался! Босс, кончай хандрить, давай куда-нибудь слетаем! Просто чтобы развеяться. Старина Пират со своим приятелем – да мы кого угодно на уши поставим!»

      Я рассказал ему о том, что задумал. Потом в стойла пегасов притащилась целая команда ребят, у них начались уроки верховой езды, и я решил, что мне пришло время сматываться. Какое-то недоброе предчувствие говорило мне, что нам с Пиратом предстоит долгая разлука.

      Вечером после ужина Квинтус велел всем надеть доспехи и вооружиться таким образом, словно мы готовимся к сражению за захват лагерного флага. Только я заметил, настроение у ребят было что-то слишком суровое. Ящики, которые еще вчера громоздились на арене, куда-то исчезли, и мне почему-то казалось, что их содержимое перекочевало в леса, окружавшие лагерь.

      – Все сюда! – приказал Квинтус и встал во главе обеденного стола. – Собраться вокруг меня!

      Свет факелов красиво играл на его доспехе – сплошь черная кожа и бронза, а седые волосы делали нашего инструктора