Пациентка. Родриго Кортес

нужно сказать: – Или муж давно не залазил? Го-го-го!

      «Кретин!» – стараясь не слушать неприятный кудахчущий смех, подумала Нэнси.

      – А ножки-то у тебя ничего!

      Нэнси вздрогнула, оторвалась от созерцания вида за окном и уставилась на свои бледные подрагивающие от напряжения колени. Она изо всех сил старалась не вникать в то, что почти безостановочно говорит водитель, но сама же понимала, что этим от его навязчивого внимания не отделаться. А он все говорил и говорил. Рассказал такой же мерзкий, как он сам, анекдот, затем поведал о том успехе, которым он пользуется, и в конце концов парня окончательно понесло.

      – Мне бабы так и говорят, у тебя, Салли, инструмент – дай бог каждому! – как сквозь туман донеслось до нее. – Кто раз попробует, уже другого не захочет!

      Нэнси вжалась в сиденье. Горячий комок переместился вверх, в самый центр груди, а сердце колотилось, как маленький отбойный молоточек.

      – Ни одна в претензии не осталась!

      Нэнси сжала сумочку еще крепче, так, что побелели пальцы, как вдруг машина подпрыгнула и нырнула в кювет, Нэнси прижало к грязной, залапанной дверце, а линия горизонта накренилась и поползла влево и вверх.

      – Тебе понравится! – пересиливая грохот мчащегося по бездорожью старого металла, возбужденно хохотнул водитель. – Обещаю!

      По спине у Нэнси промчалась мощная ледяная волна, и нервный озноб заполонил ее всю – от взмокшего под линией прически лба до кончиков пальцев на ногах. А потом съехавший с дороги автофургон резко встал, и наступила такая тишина, что Нэнси отчетливо услышала ворчание перегретой воды в старом радиаторе – там, впереди – и биение крови в своих висках.

      Парень издал мерзкий чмокающий звук, щелкнул ключом зажигания, и в кабине воцарилась тьма.

      – Ну что, позабавимся? – властно положил он руку на ее колено.

      Во рту у Нэнси моментально пересохло, а держащие сумочку руки мелко затряслись.

      – Иди ко мне… – пододвинулся парень. – Тебе понравится.

      Нэнси покрылась испариной, а по всему телу – снизу вверх – промчался горячий пульсирующий вал. Она с усилием глотнула и, уже чувствуя шарящие под юбкой большие влажные ладони, вдруг вспомнила свою давнюю подругу Бетси.

      В голове сразу прояснилось. Нэнси сунула руку в сумочку, нащупала металлический футляр губной помады, судорожно выдернула его и сунула парню под ребра.

      – Не стоит, Салли… пристрелю.

      Парень приостановился и недоуменно хмыкнул.

      – Не понял. Ты чего?.. Чего это?

      «Неужели поверит?»

      Нэнси облизнула пересохшие губы и медленно, почти по слогам произнесла:

      – Это «беретта», Салли… И я скажу… что это… была самооборона. Ты все понял?

      Кромешная тьма не позволяла ей увидеть его лицо, но запущенные под юбку большие сильные руки мгновенно отдернулись назад.

      – Ты чего, совсем, что ли, спятила? – осипшим от испуга голосом спросил парень. – Уж и пошутить нельзя? – Нэнси дождалась, когда он отодвинется, быстро