Святополк Окаянный. Александр Майборода

коричневая медвежья шкура, под ней узкая кровать.

      Это была любимая комната Владимира. Женщинам вход сюда был запрещен, и Владимира здесь не могли тревожить. В этой уютной комнате он любил вести разговоры с близкими боярами.

      Сейчас Владимир, сидя за столом, крытом белой скатертью, завтракал. Увидев Святополка, кивнул на лавку:

      – Садись, княжич, позавтракай со мной.

      Святополк осторожно сел на лавку, напротив Владимира.

      Владимир завтракал скромно. На столе перед ним на блюде лежали пироги и большой кувшин с молоком. Рядом серебряные стаканы с черными узорами на блестящих стенках. Узоры – переплетенные листья винограда.

      Заметив в глазах Святополка удивление, Владимир усмехнулся едва заметной в бороде улыбкой и язвительно спросил:

      – А ты думал, что я по утрам вино пью?

      Святополк растерялся и, не зная, что говорить, пробормотал что-то непонятное.

      Владимир, нахмурив густые брови, назидательно проговорил:

      – Я не знаю, чем тебя по утрам потчует твоя мать-гречанка, вином ли заморским или какими другими яствами, но я простой человек и ем то, что добываю потом своим.

      В голове Святополка промелькнула ехидная мысль, что Владимир лжет, пот он проливает только на многочисленных женщинах, а то, что находится на его столе, добыто трудом других людей.

      Однако он опять промолчал. Ибо молчание золото, особенно в разговоре с Великим князем.

      Владимир обратил внимание на молчание пасынка.

      – А ты чего молчишь, или с утра не в настроении?

      Святополк уважительно проговорил:

      – Прости, отец, но я приучен слушать старших и уважать отца своего.

      – Правильно тебя воевода Свенельд наставляет, – хмыкнул Владимир и одобрительно проговорил: – Свенельд – сильный старик. Моего отца закалка. И верный он…

      На этом Владимир замолчал, так как ему некстати вспомнилось, как Свенельд яростно защищал Ярополка. Но вспоминать об этом было ни к чему. Видно, Святополк будет и дальше молчать, а чрезмерно обижать пока его не стоит. Ведет себя скромно, и этого достаточно.

      Святополк вежливо поддержал разговор:

      – Свенельд низко кланяется тебе, отец. Он мне много помогает. Он верный друг.

      Владимир вспомнил, что Свенельд, не скрывая, говорил, что Владимир не достоин великокняжеского звания, и потому не любил его. Святополк лгал, – строптивый воевода не стал бы передавать поклоны Владимиру. Святополк лгал, но другого он не мог и не имел права говорить.

      Владимир сделал вид, что спохватился.

      – А ты чего не ешь, сын? – заботливо спросил он и обвел стол широким жестом руки. – Наливай молока, бери пироги. А если хочешь что другого, говори. Я велю – принесут.

      – Спасибо отец, – скромно потупив взгляд, проговорил Святополк. – Я малым довольствуюсь. Вино не пью.

      Святополк налил в ближайшую чашу молоко и отломил небольшой кусочек пирога. Пирог оказался с рыбой.

      Владимир вспомнил, что Святополк отказался смотреть на пляски голых девок, и хмыкнув в уме, –