Око Мира. Роберт Джордан

и, что-то негромко приговаривая, с усилием зашагали к корме, изо всех сил борясь с окутанной сумраком рекой.

      Пристань поглотил туман, узкие и длинные бледные ленты его плыли над паромом между дрожащими огнями факелов. Течение покачивало баржу. Двигались, казалось, лишь перевозчики: вперед, чтобы ухватиться за канаты, и назад, подтягивая паром дальше, – упорно, непрерывно. Никто не разговаривал. Ребята сбились в кучку в самой середине парома. Они слышали, что Тарен гораздо шире, чем знакомые им реки, а из-за тумана его ширина для них стала еще громадней.

      Через какое-то время Ранд передвинулся поближе к Лану. От рек, которые нельзя перейти вброд, или переплыть, или хотя бы окинуть взглядом, он испытывал какое-то гнетущее чувство, как и любой человек, никогда не видевший ничего шире или глубже прудов Мокрого леса.

      – А они на самом деле могли попробовать ограбить нас? – спросил он тихо. – Он ведет себя так, будто боится, что это мы хотим его ограбить.

      Страж окинул взглядом паромщика и его помощников, – похоже, никто не прислушивался к разговору, – прежде чем ответить таким же тихим голосом:

      – С туманом, что скрывает их… ну если что-то люди делают втайне, они порой ведут себя с чужаками так, как ни за что не стали бы поступать, следи за ними другие глаза. И тот, кто сам скорее навредит незнакомцу, более склонен думать, что чужак навредит ему. Этот малый… Я считаю, что он продаст свою мать троллокам на жаркое, если они сойдутся в цене. Я немного удивлен твоим вопросом. В Эмондовом Лугу я слышал, как вы отзываетесь о жителях Таренского Перевоза.

      – Да, но… Ну, все говорят, что они… Но я никогда не думал, что они и вправду… – Ранд решил: надо положить конец всяким мыслям, будто он вообще хоть что-то знает о людях не из своей деревни. – Он может рассказать Исчезающему, что мы переправились на пароме, – проговорил он наконец. – Может, он троллоков на наш след наведет.

      Лан скупо улыбнулся:

      – Грабить незнакомцев – это одно, а иметь дело с Получеловеком – нечто совершенно иное. Ты можешь себе представить, чтобы он взялся перевозить на пароме троллоков, да еще в такой туман, сколько бы золота ему ни посулили? Или даже то, как он разговаривает с мурддраалом, будь у него выбор? При одной мысли об этом паромщик будет бежать целый месяц без оглядки. Не думаю, что нам стоит тревожиться о приспешниках Темного в Таренском Перевозе. Не здесь. Мы в безопасности… на время, по крайней мере. Во всяком случае, такой поворот событий нам не грозит. Но придержи язык.

      Каланча бросил рассматривать туман и обернулся. Подавшись вперед и подняв вверх факел, он уставился на Лана и Ранда, словно впервые их увидел. Доски настила поскрипывали под ногами перевозчиков, иногда глухо стукало копыто. Внезапно острые черты лица паромщика исказились, он дернулся, поняв, что они наблюдают за тем, как он рассматривает их. Подскочив, он волчком крутанулся на месте, опять принявшись высматривать противоположный берег или еще что-то в наплывах непроглядного тумана.

      – Больше