Морская ведьма. Сара Хеннинг

тот же миг, как это имя пронзило тишину сырой каюты, лицо исчезло. И перед моим взором осталась лишь темная толща воды цвета индиго.

      Хватая ртом воздух, я бегу к соседнему иллюминатору. Задыхаясь, я зову подругу снова и снова. Но ни в нем, ни в следующих двух я не нахожу ее прекрасного лица.

      Я стою посреди огромной королевской каюты. Сердце бешено стучит. Воздух обжигает легкие. Я начинаю громко рыдать. Жгучие слезы катятся из глаз. Я понимаю: ни братская любовь Ника, ни нежное отношение Икера не изменят того факта, что я всего лишь одинокая дочь рыбака.

      Одинокая дочь рыбака, которая сильнее всего на свете хотела бы вернуть свою милую подругу. Настолько сильно, что даже видит призраков.

      Настолько сильно, что начинает сходить с ума.

      3

      Тыльной стороной запястья я вытираю глаза, все еще сжимая в руке свечи и спички. Пара глубоких вдохов, и я заставлю свои налитые свинцом ноги двинуться к двери, а затем вверх по лестнице.

      – Прекрасная леди вернулась и принесла свечи! – при виде меня нараспев кричит Ник, не прерывая игры на гитаре.

      – И спички, ваше величество, – мой голос звучит спокойнее, чем могла того ожидать.

      – Милая Эви всегда спасает своего принца от его собственной рассеянности.

      – Ну, кто-то же должен, братец, – смеется Икер и встает. Мальвина тем временем выхватывает добычу у меня из рук. Она маячит за спиной Ника, протыкая прекрасные слои фондана широкими кончиками восковых свечей. Она даже не сказала спасибо, хотя это требуется по правилам хороших манер. Но меня можно не благодарить.

      Не успевает Мальвина зажечь все свечи, как Ник начинает петь. Его голос возвышается над всеми – даже над баритоном Икера. Я, как всегда, просто открываю рот, делая вид, что подпеваю. Мой певческий голос исчез в тот день, когда я потеряла Анну. Тетушка Ханса говорит – мне повезло, что море отняло у меня только его. Ник закрыл глаза и даже внимания не обратил на торт. Пламя свечей мерцает и танцует за его спиной, повинуясь мощным порывам ветра с пролива Эресунн.

      Я всматриваюсь в темноту – туда, откуда дует ветер. Там, где на воде еще различим след нашего корабля, кромешная тьма застилает сине-фиолетовое небо. Тяжелые хмурые тучи сердито наступают плотными рядами на бешеной скорости.

      – Икер, – тревожно зову я.

      – …Hun skal leve bøjt hurra… – Ник допевает последнюю строчку традиционной поздравительной песни и поворачивается, чтобы задуть свечи. Когда он открывает глаза, первые всполохи салюта загораются над берегом. Белые и красные кометы рвутся в небо одна за другой, освещая горные склоны и лежащий у их подножия город Хаунештад.

      – Икер, – повторяю я, не отводя глаз от надвигающихся туч. Он поворачивается, не убирая руки с моей талии. Я указываю на горизонт надвигающейся бури. В этот миг зигзаг молнии рассекает небо прямо у входа в гавань.

      Парень сразу осознает масштаб происходящего, когда на глаз прикидывает расстояние между