.

компании и чувствовать себя своим, быть связанным со всеми этими воинами и Мангалом, было очень приятно. Настоящее дело, друзья – чего еще желать? С другой… неподвижные, молчаливые фигуры женщин в белых сари, ждущих сати, неудержимо притягивали взгляд дэва. В Сурья-локе повисла тишина, вернувшаяся с дэви: Чхая и девушки с напряжением ждали решения Чандра-дэва.

      – Вы идите… я тут останусь, – наконец произнёс Чандра тихо, и олень снова прижался к ногам дэва. Мангал махнул рукой, а Дашаратха на прощание дотронулся до плеча Чандры:

      – Я всего лишь царь, дэв. И не мне идти против традиций, – произнёс он, как будто бы извиняясь.

      – Смысл обычаев – поддержание связи между прошлым и будущим, а также – в поддержании чистоты общества, – Чандра вгляделся в молодого царя, тот слушал внимательно. – Жертвоприношение дэви Сати имело целью поддержать священное достоинство Господа Шивы, когда её отец оскорбил его, не признавая божеством. Какую же цель имеет жертвоприношение вдов, царь? Разве нерушимость брака и любви как-то оскорбляются тем, что после смерти одного супруга другой остаётся жить?

      – Я – только человек, – проговорил Дашаратха печально. – И не знаю ответа на эти вопросы, Чандра-дэв, – с этими словами царь поклонился и отошёл, глубоко задумавшись.

      – Ну вот, что это такое, – скривился Индра. – Чандра-дэв опять изменил своё мнение, как это на него похоже, ничего постоянного! А если придётся защищать небесные локи, он что сделает, поплачет?

      – Как бы вам, дэврадж, не пришлось просить Чандру об этих слезах, – размеренно отчеканил Шани. Индра открыл было рот, но не смог ничего сказать от возмущения.

      – По крайней мере, хоть у кого-то из дэвов есть сердце, – внезапно высказалась Чхая, и Сурья с интересом на неё глянул. Супруга смотрела на него без вызова, но твёрдо – она высказала своё мнение и не собиралась извиняться за это.

      Однако Чандра недолго пробыл в одиночестве, пытаясь придумать, что сделать, чтобы женщины не устраивали сати.

      – Чандра… – зашептал появившийся откуда ни возьмись Раху. – Тебе жалко этих женщин, да? Я знаю, что надо делать! Давай создадим группу, это будет группа отверженных женщин, и они будут поклоняться своим богам и делать всё, что захотят! Общество их отвергает, изгоняет, так почему они должны соблюдать законы и традиции? Лучше отомстить тем, кто так с ними обходится, а?

      Чандра слушал, и на его красивом лице вместо слёз медленно стала проступать хищная улыбка.

      – Ой, нет, Чандра, сейчас они с Раху устроят настоящий хаос, – простонал Индра. – Лучше бы уж плакал…

      – А ведь Шани только недавно говорил, что вы будете просить Чандру о слезах, – ехидно напомнила Ями.

      – А чтобы дело лучше шло, – Раху явно вошёл во вкус, его змеиные глаза блестели, как две небольшие луны. – Надо добавить вот этого… – жестом фокусника демон достал как будто из воздуха чашу. – Сома-раса, устраняет все печали, излечивает боль, делает мысли в голове такими текучими…

      Чандра смотрел мимо чаши вдаль – там он заметил Кету,