Глокеншпиль. Дон Нигро

ТЕЙН – хозяйка пансиона, в котором снимает комнату ГЕРБЕРТ.

      Декорация:

      Старый пансион на Леонродштрассе в Мюнхене. Кровать. Письменный стол. Стул. Дверь. Кровать достаточно высокая, чтобы забраться под нее.

      (Свет зажигается в комнате ГЕРБЕРТА в мюнхенском пансионе ФРАУ ЛОВЕНШТЕЙН. ГЕРБЕРТ и МОНИКА стоят на некотором расстоянии друг от друга. МОНИКА в белом теннисном костюме. В руках ракетка. ГЕРБЕРТ – американец, МОНИКА – немка).

      ГЕРБЕРТ. Это моя комната.

      МОНИКА. Уютная.

      ГЕРБЕРТ. Это моя кровать.

      МОНИКА. Удобная.

      ГЕРБЕРТ. Я – американец.

      МОНИКА. Понимаю.

      ГЕРБЕРТ. Я приехал в Мюнхен учить немецкий язык.

      МОНИКА. Зачем?

      ГЕРБЕРТ. Потому что чтобы я здесь ни заказал, мне всегда приносят сосиску.

      МОНИКА. Как бы хорошо ты ни говорил на немецком, здесь тебе всегда принесут сосиску.

      ГЕРБЕРТ. Почему?

      МОНИКА. Потому что ты в Баварии, где сосиска – ответ на все. В теннис пойдем играть?

      ГЕРБЕРТ. В теннис?

      МОНИКА. Ты пригласил меня сюда, чтобы поиграть в теннис.

      ГЕРБЕРТ. Конечно, пригласил.

      МОНИКА. Где твоя ракетка? Где твои мячики[1]?

      ГЕРБЕРТ. Мои мячики?

      МОНИКА. У тебя нет мячиков?

      ГЕРБЕРТ. Когда-то у меня были мячики.

      МОНИКА. Как же мы будем играть в теннис, если у тебя нет мячиков?

      ГЕРБЕРТ. Мячики я достану.

      МОНИКА. И где ты собираешься достать мячики в воскресенье?

      ГЕРБЕРТ. У моего друга Конрада есть мячики.

      МОНИКА. Он живет здесь?

      ГЕРБЕРТ. Он в Штутгарте.

      МОНИКА. Но мы в Мюнхене.

      ГЕРБЕРТ. Это точно.

      МОНИКА. Если мячики у твоего друга в Штутгарте, как это нам поможет?

      ГЕРБЕРТ. Никак. Ничего нам не поможет. Мы обречены.

      МОНИКА. Не поняла.

      ГЕРБЕРТ. Извини. Иногда я впадаю в депрессию. Это ветер. Ветер перелетает Альпы и вгоняет меня в депрессию. Поэтому у меня нет мячиков.

      МОНИКА. У тебя нет мячиков из-за ветра?

      ГЕРБЕРТ. Хочешь лимонада?

      МОНИКА. Я хочу поиграть в теннис. Ты попросил меня надеть теннисный костюм.

      ГЕРБЕРТ. Мне очень нравится твой теннисный костюм.

      МОНИКА. Но у тебя нет мячиков.

      ГЕРБЕРТ. Может, несколько отыщется под кроватью.

      МОНИКА. Но у тебя нет ракетки.

      ГЕРБЕРТ. Ракетка у меня есть. У меня нет мячиков, но есть ракетка.

      МОНИКА. И где твоя ракетка?

      ГЕРБЕРТ. В Шенектади.

      МОНИКА. В Шенектади?

      ГЕРБЕРТ. Шенектади – город в штате Нью-Йорк.

      МОНИКА. Значит, твои мячики в Штутгарте, твоя ракетка в Шенектади, и ты заставляешь меня надеть теннисный костюм, чтобы прийти сюда и пить лимонад в твоей комнате?

      ГЕРБЕРТ. Ты бы предпочла выпить сок?

      МОНИКА. Я бы предпочла провела время с человеком, у которого мячики не в Шенектади.

      ГЕРБЕРТ. Мои мячики не в Шенектади. В Шенектади моя ракетка. А мячики в Штутгарте.

      МОНИКА. Я ухожу. Прощай.

      ГЕРБЕРТ. Не можешь ты уйти. На улице дождь.

      МОНИКА. Я не сахарная. Не размокну.

      ГЕРБЕРТ. Я могу показать тебе мой глокеншпиль.

      МОНИКА. Не хочу я смотреть на твой глокеншпиль.

      ГЕРБЕРТ. У меня есть шнапс.

      МОНИКА. У тебя есть шнапс?

      ГЕРБЕРТ. Да.

      МОНИКА. В Шенектади?

      ГЕРБЕРТ. Нет. Мой шнапс под кроватью. Вот моя кровать. (Встает на колени и ищет бутылку под кроватью).

      МОНИКА. Я уже поняла, что это твоя кровать. А почему ты держишь шнапс под кроватью?

      ГЕРБЕРТ (вытаскивает ночной горшок). Прячу от хозяйки, фрау Ловенштейн.

      МОНИКА. Выпивку она не жалует?

      ГЕРБЕРТ (достает чучело енота). Я бы не сказал. Прикладывается к моей бутылке, когда делает вид, будто подметает ковер.

      МОНИКА. Это Бавария. Здесь все пьют. Потому что ветер.

      ГЕРБЕРТ. Она не совсем в своем уме, но шницели у нее такие вкусные. (Достает бутылку шнапса). Вот и шнапс. Пить будешь из стакана?

      МОНИКА. Стакан бы не помешал.

      ГЕРБЕРТ. Стакан есть. (Вынимает карандаши из стакана на письменном столе, наливает шнапс). Вот твой шнапс. (Протягивает МОНИКЕН стакан).

      МОНИКА. В нем стояли карандаши.

      ГЕРБЕРТ. Но это очень чистые карандаши. У меня привычка мыть свой карандаш перед использованием. И после. Такое у меня хобби. В Америке нас учат всегда мыть карандаш.

      МОНИКА.

1

Ах, как звучит это на английском, когда «balls» – и мячи, и яйца. Те самые. Можно, конечно, так и перевести – мячи. Но мячики… хоть какие-то ассоциации, схожие с английским.