Без оглядки на богов. Взлет современной Индии. Эдвард Льюс

он принял решение сохранить на службе высших чиновников имперской администрации, из которых индийцами были не более половины. В эпоху, когда в других получивших независимость колониях пособников колониальных властей уничтожали, отправляли в трудовые лагеря, отправляли в ссылку или в лучшем случае изгоняли со службы, Неру приглашал их на чай и читал их доклады. Он даже уговорил последнего вице-короля Индии лорда Маунтбаттена на год задержаться в стране в качестве первого главы государства[16].

      В Индии XXI в. наследие англофилии Неру (назовем это так за отсутствием другого слова) заметно повсеместно в виде сохранившейся почти неизменной системе окружных коллекторов (collectors), по-прежнему соединяющих административную и судебную власть на уровне округов. Эта система – источник как силы, так и слабости. Силы, потому что Индийская административная служба (Indian Administrative Service – IAS) скрепляет единство немыслимо разнородной и пестрой по составу страны. Слабости, потому что служба укомплектована несменяемой элитой, соперничающей с демократически избираемыми органами власти. В этой книге я периодически буду возвращаться к непростым, а порой и причудливым отношениям между Административной службой и избираемыми, но зачастую плохо образованными руководителями штатов.

      Эдвардианство Неру сказывается и в сохраняющемся культе вездесущего государства, который он разделял со многими левыми джентльменами из высших классов той эпохи – особенно с фабианцами, считавшими, что под руководством «платоновских» технократов государство способно мирным путем привести общество к социализму. Индийцам еще повезло, что Неру попал под влияние фабианцев, а не русских большевиков. Но, несмотря на принятое в 1991 г. решение начать ликвидацию его печально знаменитой системы всеохватного государственного регулирования экономики, до сих пор видны следы экономической модели Неру, согласно которой государство должно обеспечить ускоренную индустриализацию страны в ущерб потреблению (что казалось ему незначительной жертвой) и эффективной земельной реформе (которую он считал неосуществимой в условиях демократии).

      В стране до сих пор звучит эхо неприязни Неру к частному бизнесу и к деньгам как цели жизни, хотя после 1991 г. произошли некоторые перемены. Неру был брамином и, несмотря на его искреннее отвращение к кастовой системе, его называли «пандитом Неру» (почтительное обозначение его кастовой принадлежности), а в предпочтениях многих современных индийцев из высшей касты до сих пор легко распознать следы его сложной личности. Неру пренебрежительно писал о «цивилизации банья» и говорил, что социализм покончит с «приобретательским обществом». Банья – каста мелких торговцев и ростовщиков, стоящая на кастовой лестнице значительно ниже браминов. Именно Неру современная Индия во многом обязана своим глубоко амбивалентным отношением к деньгам и бизнесу.

      Но важнее всего в наследии Неру, которое остается по большей части неизученным, его секуляризм и презрение

16

К такому решению Неру могло подвигнуть и то, что он был близким другом жены последнего вице-короля Эдвины Маунтбаттен.