Нить Ариадны. Наталья Андреева

взмолилась я. – Что, никто из вас не попадал в подобную ситуацию?

      Салон молчал.

      – Как будто я одна такая. Давайте я вам всем по тысяче раздам. У меня безвыходная ситуация, а мельче денег нет.

      Салон молчал.

      – Вы что, все немые? Не немые: я слышала. Вы просто жадные. Что, мало по тысяче? Давайте я раздам вам по две.

      – Да замолчишь ты или нет? – не выдержал кто-то.

      – Я, между прочим, приношу вам свои извинения за ту неловкую ситуацию, в которую попала.

      Я третий раз произнесла слово «ситуация», хоть и в сочетании с разными прилагательными, за что моя мама-писательница, будь она жива, меня бы убила. Но я зациклилась на ней, на этой ситуации. Бац! Четвертый раз!

      – Мне ужасно неловко. Из-за меня вы потеряли время и…

      – О, господи! – взвыли сзади. – Шеф! Притормози, я сойду!

      – И в самом деле, погода хорошая, можно и прогуляться, – раздалось слева.

      – До метро метров двести осталось.

      – И пробка.

      – Еще минут десять минимум в одной машине с этой… – простонал сидящий рядом с водителем мужчина.

      – Погодите… Я вам всем должна, – я полезла в кошелек. – Сейчас отдам деньги.

      – А вдруг она мошенница? – спросил кто-то.

      – Да нас, похоже, снимают скрытой камерой! – сказал студент.

      – Точно! – подтвердили справа. – Дамочка с телевидения, там все такие дурные!

      – Актриса, не иначе!

      – То-то думаю: где ж я ее видел?

      – Эй, шеф, тормози!

      – Правильно! Нечего вторгаться в нашу частную жизнь!

      – А потом покажут в передаче «Розыгрыш»…

      – В криминальных новостях…

      – То-то она лицензию спросила…

      – Я вовсе не с телевидения! – возмутилась я.

      – Ага! Заливай!

      Водитель ударил по тормозам. Бугай в кепке, сидевший ближе всех к выходу, дернул за ручку дверь, и она с лязгом открылась.

      – Вот ваша тысяча, – я попыталась сунуть ему в карман купюру.

      – Да иди ты…

      Он спрыгнул в грязный снег. Во все стороны полетели ошметки. За ним дружно посыпались остальные пассажиры. Каждому я пыталась всучить деньги.

      – Вот, возьмите…

      Но никто почему-то не брал. Только студент сказал, махнув на прощание рукой, и то не мне, а куда-то в сторону:

      – Привет городу Барнаулу! Ира, я тебя люблю! – и спрыгнул в снег.

      Я подумала, что все они сумасшедшие.

      В конце концов мы с водителем остались в салоне одни. Он чего-то ждал. Я так и не поняла, чего.

      – Мы едем? – спросила я после долгой паузы. – Я опаздываю.

      – Ну, ты и стерва! – сквозь зубы процедил он и надавил на газ с такой злостью, что я подумала, будто маршрутка пошла на взлет.

      Мы, дребезжа, понеслись по обочине. Он наплевал на все правила дорожного движения и под угрозой лишиться лицензии спешил от меня поскорее избавиться. Как я его понимала! Я и сама мечтаю от себя избавиться, но за последний год в нашей семье образовалось уже два трупа. Это похоже на эпидемию. И я изо всех сил борюсь с заразной болезнью.

      Минут через пять водитель маршрутки