.

концерт. Я взяла на себя смелость пообещать, что если он доведет выступление до конца, то Адриан Ааронович поможет ему разобраться в его деле.

      – О! А я был о тебе худшего мнения, мы… Наталья. Отлично! – Давид потер ладони друг о друга, облизал губы и показал тростью на сцену. – Пусть доиграет, и мы спокойно уедем домой.

      – Как? Но я обещала ему от лица Адриана Аароновича…

      – И что? Алпаров обязан доиграть концерт! Билеты проданы, зрители в зале, кем он себя возомнил? Имя Адриана не поможет ему, оно помогло полутора тысячам зрителей насладиться вечером до конца, а одному зазнавшемуся прохвосту не помешает немного охладеть в своей заносчивости!

      Давид Шагалов, сидевший по другое плечо от Адриана, скривил губы:

      – Тем более, ты просто помощница. Тебе никто не давал ни права, ни разрешения, ни таких полномочий, что-то обещать от имени Адриана. Кто такой Алпаров? Он – обнаглевшая сошка, которую по глупому стечению обстоятельств любит слушать мой брат. Таких сотни! Адриан же один. Он работает над проектами мирового масштаба, работает на правительство. Он слишком дорогая лошадка, чтобы на нем ездили все, кому не лень. Политики, руководители предприятий, богатейшие люди и даже президенты ждут, когда Адриан сможет заняться их делами, а он, по мнению недалекой помощницы, должен помогать кому-то там? Пианисту? Да черт бы с ним! Мы едем домой и точка. Адриан, наслаждайся концертом и забудь все, что наговорила тебе эта глупая, ох, я прошу прощения, очень глупая помощница, – отвратительный человек еще и манерно поклонился в мою сторону.

      – Что случилось у Алпарова? – в полной тишине Адриан отчеканил каждое слово.

      Старший Шагалов моментально возмущенно встрепенулся. Более крупный, чем его гениальный брат, он взмахнул руками, как ястреб над добычей:

      – Адриан! Ты не обязан, мы едем домой!

      Но его брат, упрямо глядя на свои колени, повторил вопрос:

      – Что случилось у Алпарова?

      – Там была суматоха. Не очень понятно, но композитор кричал что-то о том, что у него воруют его мысли. Вроде как, он накануне напевал придуманную им мелодию в душе, а сегодня услышал ее по радио в исполнении известных музыкантов. Все бы ничего, но это уже не в первый раз. Он хотел и вовсе отменить концерт и либо вызвать полицию, либо докторов из сумасшедшего дома…

      – Лучше второе, – проворчал Давид Ааронович, он не стал продолжать, потому что тот, о ком шла речь, как раз вышел на сцену, помахал рукой сидевшим в зале и опустившись на кресло подле рояля, принялся играть.

      – Я поговорю с ним, – сказал мне мой шеф, проигнорировав выпад брата и начавшую звучать мелодию. – Когда мы должны встретиться?

      – После концерта, как только разойдутся зрители, он придет прямо сюда.

      Давид хотел что-то возразить, но младший Шагалов уже согласно кивнул мне и поставил тем самым точку в этом споре.

      Концерт продолжился. Брат моего шефа еще не раз стрельнул в меня ненавидящим взглядом, но поделать ничего не мог, ему пришлось смириться с обстоятельствами, а меня начало терзать отвратительное