Странная смерть марксизма. Пол Готфрид

[15]

      Ответ на этот вопрос дают критики «культурного марксизма», и прежде всего Пэт Бьюкенен в своей работе «Смерть Запада», описывающей атаку на «буржуазную мораль», предпринятую немецкими иммигрантами из Франкфуртской школы, как новую и опасную фазу войны марксизма против христианского общества Запада. Согласно Бьюкенену, Теодор Адорно, Макс Хоркхаймер, Герберт Маркузе и Эрих Фромм были немецкими радикалами, превратившими марксизм из экономической доктрины в инструмент ниспровержения морали[16]. Бьюкенен посвящает основное внимание разбору книги «Авторитарная личность» – вышедшего в 1950 году сборника критических статей под редакцией Адорно и Хоркхаймера. В этом тяжеловесном обличении «буржуазно-христианского» общества традиционные христианские ценности представлены как «патологические» и «протофашистские». Франкфуртская школа, которая в 1930-е годы перебралась из Германии в США, заложила новую основу для обновленной марксистской революции посредством применения своей «критической теории» к преобладающей культуре. В соответствии с новым подходом, социалистам нужно поменьше думать об экономической эксплуатации и побольше о пагубных предрассудках и их якобы добропорядочных носителях. Если господствующий класс не отстранить от власти, он будет порождать расовую ненависть, антисемитизм, женоненавистничество и гомофобию. Только решительные перемены освободят человечество от буржуазного общества, которое, по утверждениям Франкфуртской школы, является источником социальной патологии.

      Выдвижение на первый план культурного марксизма в качестве основной посткоммунистической левой силы является, пожалуй, самой убедительной попыткой обрести в рамках марксизма преемственность, которая стала вызывать сомнения. При этом принимается всерьез утверждение теоретиков Франкфуртской школы о том, что они являются «марксистскими критиками культуры». Как бывший ученик Герберта Маркузе, я лично могу засвидетельствовать, что этот культурный марксист никогда не сомневался в том, что он отстаивает принципы марксизма-ленинизма. Маркузе не находил никаких серьезных различий в предмете рассуждения между своими наблюдениями в «Одномерном человеке» по поводу репрессирующей эротику буржуазной культуры и диалектическим материализмом Маркса. В обоих случаях имела место попытка осветить «иррациональную» природу капиталистического общества, находящую отражение в его неспособности удовлетворить потребности человека. Более того, Маркузе восхвалял советский социализм и, когда советские танки в 1956 году раздавили венгерское «социалистическое» восстание, выступил в поддержку советского «наступления на фашизм», подобно другому пламенному поклоннику Франкфуртской школы Георгу Лукачу[17]. Маркузе сочетал преданность марксизму-ленинизму в его сталинистском обличье с постбуржуазными эротическими фантазиями. Но никакой логической связи между ними не было, если не считать того

16

Patrick J. Buchanan, The Death of the West (New York: St. Martin’s Press, 2002), P. 78–92. [Бьюкенен П. Смерть Запада. М.: АСТ, 2007. С. 130–134].

17

О сокрушительной атаке на Маркузе, предпринятой другим моим наставником, см.: Eliseo Vivas, Contra Marcuse (New Rochelle: Arlington House, 1974).