Скажи мне, кто я. Адриана Мэзер

но меня переполняют эмоции, и я не могу достаточно ясно мыслить, чтобы высказать все это, не показав, насколько я испугана.

      Блэквуд поднимает голову и повышает голос:

      – Очевидно, Новембер считает, что возмездие ниже ее достоинства. Так что если кому-то из вас хочется выпустить пар, она легкая мишень. Она не даст сдачи.

      В ошеломлении раскрываю рот. На мгновение мне кажется, что у меня слуховые галлюцинации. Она что, действительно только что объявила всем ученикам, что меня можно бить? Грудь сдавливает отчаяние, а к горлу подступает ком. Теперь я понимаю, что имел в виду Коннер, говоря, что я могу здесь не выжить. Встречаюсь взглядом с Лейлой в толпе, и она хмурится.

      Все это время Маттео не сводит с меня глаз. Сейчас он шепчет:

      – Я же говорил, что ты дура…

      Мне и без того тяжело дышать, а в груди закипает ярость. Я злюсь, что меня ударили, что я не понимаю ничего с тех пор, как переступила порог этой школы, что я вообще здесь. Это самая безумная школа в мире.

      – Это твой единственный шанс, Новембер, – говорит Блэквуд, как будто я, возможно, не поняла, что она мне предлагает.

      Делаю шаг вперед. Нельзя допустить, чтобы окружающие думали, что могут колотить меня, когда им заблагорассудится. Уверена, человек шесть уже готовы использовать этот шанс. Но я также не могу поверить, что оказалась в ситуации, когда меня побуждают ударить другого ученика, а делает это директор школы. Единственное, чего мне сейчас хочется, это уйти и улететь прямиком в Пембрук.

      Отвожу руку назад, кулак у меня дрожит.

      Маттео смеется, и этот звук задевает мой последний нерв. Единственное, что хуже незаслуженного избиения, это когда над тобой смеются на глазах у всей школы.

      «К черту!» Делаю шаг вперед левой ногой, правую отвожу назад и со всей силы бью его по яйцам.

      Выпучив глаза, Маттео хрипит и падает на пол. Блэквуд изгибает бровь.

      – Я поскользнулась, – резко говорю я.

      – Что ж, теперь вы свели счеты. Больше никакого ответного возмездия. Повторяю: никакого. На этом все. Вы квиты.

      – Ясно, – говорю я, хотя мне ничего не ясно.

      Все сразу приходят в движение, как будто нажали на кнопку выключателя.

      – Это была твоя третья метка, Маттео. После занятий зайди ко мне в кабинет, – приказывает Блэквуд.

      Он встает, и я инстинктивно отступаю.

      – Давай-ка сходим к врачу, – предлагает Лейла.

      Маттео проходит мимо, и Эш что-то говорит ему, но я не слышу слов.

      Глава восьмая

      Поздно вечером сижу возле камина у нас в гостиной на древнем по виду ковре с растительным орнаментом. Смотрю, как огонь с треском лижет поленья, и, подняв руку, осторожно прикасаюсь к ушибленному глазу. Примочка с резким запахом, которую медсестра целый день продержала у меня на лице, сняла отек, но я уверена, что синяк будет украшать мою физиономию еще недели две. Если раньше люди не перешептывались у меня за спиной, то теперь точно начнут.

      Я решила завтра поговорить с Блэквуд. Может, здесь и нет телефона, но должен же быть какой-то способ связаться