Эон. Исследования о символике самости. Карл Густав Юнг

степени истинности, я просто выражаю надежду, что нынешняя ситуация в мире будет рассматриваться в свете психологического правила, упомянутого выше. Сегодня человечество, как никогда раньше, расколото на две явно непримиримые половины. Психологическое правило гласит: если внутренняя ситуация не осознается, она реализуется вовне, как судьба. Иными словами, если индивид остается неразделенным и не осознает свои внутренние противоречия, мир вынужден разыграть конфликт вовне и раскалывается на две противоположные половины.

      VI. Знак Рыб

      ¹²⁷ Фигура Христа не так проста и недвусмысленна, как хотелось бы. Здесь я имею в виду не огромные трудности, вытекающие из сравнения синоптического Христа и Иоаннова Христа, а тот примечательный факт, что в герменевтических письменах Отцов Церкви, восходящих к временам раннего христианства, Христу присущ ряд символов или «аллегорий», общих с дьяволом. В их числе я бы упомянул льва, змею (coluber, «гадюку»), птицу (дьявол = ночная птица), ворону (Христос = nycticorax, ночная цапля), орла и рыбу. Также следует отметить, что Люцифер, Утренняя Звезда, обозначает как дьявола, так и Христа[121]. Помимо змеи, рыба – одна из древнейших аллегорий. Сегодня мы бы предпочли называть их символами, поскольку эти синонимы всегда содержат нечто большее, нежели простые аллегории; особенно это очевидно в случае символа рыбы. Едва ли

была просто анаграмматической аббревиатурой

[122]; скорее, это – символическое обозначение чего-то гораздо более сложного. (Как я неоднократно указывал в других своих работах, я не рассматриваю символ как аллегорию или знак, но понимаю его в его прямом значении как наилучший способ описания и формулирования объекта, который не может быть познан полностью. Именно в этом смысле система основополагающих догматов вероучения называется «symbolum» – символ веры, кредо.) Порядок слов производит впечатление, что они имеют своей целью объяснить уже существующее и широко распространенное «Ichthys»[123] – так, символ рыбы, особенно на Ближнем и Среднем Востоке, имеет долгую и богатую предысторию: от вавилонского рыбоподобного бога Оанна и его жрецов, которые облачались в рыбью кожу, до священных рыбных трапез в культе финикийской богини Деркето-Атаргатис и неясностей в эпитафии Аверкия[124]. Данный символ варьирует от рыбы-спасительницы Ману в далекой Индии до евхаристического рыбного празднества «фракийских всадников» в Римской империи[125]. Для наших целей едва ли необходимо углубляться в этот обширный материал. Как показал Дельгер и другие исследователи, в рамках первоначального, сугубо христианского мира идей имеется немало причин для возникновения символики рыбы. Достаточно упомянуть возрождение в купели, где принимающий крещение плавает, как рыба[126].

      ¹²⁸ Ввиду столь широкой распространенности символа рыбы, его появление в определенном

121

Ранние собрания подобных аллегорий мы находим у Епифания (Ancoratus; «Слово якорное») и у Августина (Contra Faustum). Nycticorax и aquila см.: Eucherius, Liber formularum spiritalis intelligentiae, cap. 5 (Migne, P. L., vol. 50, col. 740).

122

Августин («О граде Божьем», кн. 18, гл. 23) рассказывает, как бывший проконсул Флакциан, с которым у него случилась беседа об Иисусе, извлек книгу с песнопениями эритрейской Сивиллы и показал ему место, где вышеприведенные слова, образующие акростих , выступали акростихом для целой поэмы с апокалипсическими пророчествами: «Iudicii signum tell us sudore madescet, E coelo Rex adveniet per saecla futurus: Scilicet in came praesens ut iudicet orbem. Unde Deum cerment incredulus atque fidelis Celsum cum Sanctis, aevi iam termino in ipso. Sic animae cum came aderunt quas judicat ipse…» (Звуки судной трубы раздадутся, и лик земли потом покроется. Вот, грядет с неба Царь, и навеки Его будет царствие, в коем, в плоти явившись, судить будет мир этот горестный. В этот час лицезреть будут Бога неправедный с праведным в окруженьи святых, ибо века конец уж приблизился. И на суд Его души предстанут, вновь плотью своею облекшися…») (Там же). Греческий оригинал см. Oracula Sibyllina, стр. 142.

123

См.: Jeremias, The Old Testament in the Light of the Ancient East, I, стр. 76.

124

Я процитирую только среднюю часть этой эпитафии: «С Павлом путешествовал я, и вера вела меня, повсюду служила для меня пищею Рыба из источника, весьма великая, чистая, которую уловила Чистая Дева, чтоб дать вкушать ее друзьям вовеки; имея вино хорошее, Она в смешении [с водой], подает его с хлебом». См. Эпитафия Аверкия Иерапольского (Ф. В. Фаррар. Жизнь и труды Святых Отцов и Учителей Церкви), а также Ramsay, «The Cities and Bishoprics of Phrygia», стр. 424.

125

См. Goodenough, Jewish Symbols in the Greco-Roman Period, V, стр. 13 и далее.

126

Doelger, : Das Fischsymbol in frühchristlicher Zeit.