Иоганн Кабал, некромант. Джонатан Л. Говард

и боковыми щитками. В руке он держал кожаный саквояж. Наряд ничем не примечательный, но все же наряд.

      В пустыне Чистилища впервые произошла настоящая сенсация. Обреченные на вечные муки расступались перед Кабалом, который воспринимал подобное поведение как должное. Кое-кто из местных предположил, что незнакомец – посланник с Той стороны и что близится конец света. Другие спорили с ними и ссылались на Откровение, в котором ни слова не говорилось о человеке в черной шляпе и приличных ботинках.

      Кабал прошествовал прямиком к будке привратника и ударил ладонью по стеклу. Он смотрел по сторонам в ожидании, когда ему ответят, а проклятые съеживались под его бездушным и безразличным взглядом.

      Распахнулось окошко.

      – Чего тебе? – спросил хитроватого вида мужчина по имени Артур Трабшоу, лицо которого так и не утратило выражения, присущего банковским кассирам на земле.

      Сартр однажды написал: «Ад – это другие». Так уж получилось, что одним из этих других стал Трабшоу. Пока он был жив, то работал клерком в захудалом банке заштатного городишки в захолустье Старого Запада. Все его существование проходило под знаменами бюрократии и педантизма: он аккуратно выводил «Т» на Т-счетах и ставил точки над каждой «i». Трабшоу вел двойную бухгалтерскую запись своей двойной записи, документировал все вычерченные перекладины над буквой «Т», сводил в таблице все точки над «i» и «j», перечеркивал ноль, чтобы не спутать его с буквой «О», и заштриховывал относительную частотность на круговой диаграмме, которую постоянно обновлял.

      Преисполненная разнузданного следования правилам, жизнь Артура Трабшоу оборвалась внезапно, когда во время ограбления банка он получил пулю. Погиб он вовсе не героически, разве что кто-то сочтет достойным похвалы тот факт, что Трабшоу даже с бандитов потребовал расписку.

      В Аду он с тем же рвением уделял внимание ненужным мелочам, демонстрировал склонность к педантству, преданность ничтожно тривиальным вещам, которые отравляли его душу при жизни и обеспечили ему путевку в Ад. С его маниакальной любовью к порядку, царящий в преисподней хаос должен был стать для Трабшоу идеальным наказанием. Но мужчина воспринял Тартар как брошенный ему вызов.

      По первости демоны, откомандированные мучить Трабшоу, злобно посмеивались над его попытками и пускали слюнки в ожидании главного блюда – разбитых надежд Трабшоу. Однако вскоре демоны обнаружили, что, пока они хохотали, Трабшоу рационализировал график пыток, что повысило их максимальную эффективность, оценил производительность и временные затраты чертей и между делом прибрался в ящиках с нижним бельем у князей и княгинь тьмы. Лилит после этого места себе от стыда не находила.

      Сатана, не привыкший разбрасываться талантами, оценил непревзойденный дар Трабшоу выводить людей из себя и назначил его ответственным за допуск в Ад. В преисподней появился новый неофициальный круг.

      – Я желаю видеть Сатану. Немедленно. – Фраза прозвучала