Мент и бомжара (сборник). Виктор Пронин

квартиру… Им сейчас там тесновато, а в трехкомнатной будет в самый раз…

      – Неужели вот так просто можно пойти на подобное? – почти шепотом произнес Зайцев.

      – А почему нет? – удивился бомж. – Люди каждый день идут на что-то подобное. Сделать аборт, убить собаку, предать друга, прогнать женщину, которая тебя любит, расстрелять стариков в затылок, в спину. Я же говорил тебе – стеснительный убийца тебе попался.

      Зайцев долго молчал, глядя перед собой на дорогу, на проносящиеся мимо машины, на темнеющее уже к вечеру небо. Бомж молчал. Поездка для него оказалась утомительной, и он задремал в углу на заднем сиденье.

      – И ты давно все это понял?

      – Мыслишка мелькнула еще там, в квартире старика и старушки.

      – Какая мыслишка?

      – Когда я вышел покурить на площадку, с соседом потолковал… В день убийства старик бегал к этому соседу за водкой… Гостя, говорит, надо угостить… А у соседа оказалась только початая бутылка. Старик его заверил – неважно, дескать, сойдет. А початой бутылкой, капитан, можно приветить только близкого человека… Вот и приветил.

      – У тебя все? – спросил Зайцев, как бы очнувшись, как бы вернувшись из тех мест, по которым он носился только что.

      – Ты о чем, капитан? А, вспомнил… – Бомж протер глаза, поерзал на сиденье. – Еще один момент… Кафель.

      – Что кафель? – сдерживая себя, спросил Зайцев.

      – На балконе у него кафель. Хороший такой запас кафеля. По качеству он средненький, из дешевых, но много.

      – Это хорошо или плохо?

      – Смотря с какой стороны посмотреть… Если вообще для хозяина, то хорошо… А для Тихонова плохо.

      – Говори, говори, Ваня… Я слушаю тебя, – сказал Зайцев раздраженно. Впрочем, это могло быть вовсе и не раздражение, скорее нетерпение.

      – Я спросил у него, зачем, дескать, кафель… Говорит, на кухне возле раковины хочет обложить пару квадратиков… И красиво опять же, и стена не мокнет, и протереть всегда можно…

      – И что же здесь от убийства?

      – А от убийства, как ты выражаешься, капитан, количество кафеля. Там его метров тридцать! Квадратных! К большому ремонту готовится Тихонов. В его квартире столько кафеля не нужно. Для трехкомнатной квартиры приготовлен кафель. Опять же линия ума и линия сердца на ладошке…

      – Что линия ума? Что линия сердца? – почти заорал Зайцев.

      – Сливаются.

      – И о чем это говорит?

      – Ущербный человек… И по уму, и по сердцу.

      – Про ладошку ты хорошо сказал. Надо обязательно включить в протокол, – хмыкнул Зайцев и, включив мотор, круто развернул машину в обратную сторону.

      Бомжара возвращается

      Нет, ребята, не надо меня дурить, я все в этой жизни уже знаю, во всяком случае знаю главное – ничто хорошее не может продолжаться слишком долго. А если что-то хорошее и существует некоторое время – это повод задуматься о жизни и правильности твоих представлений о ней. Вот открыли недалеко от моего