Белая кость. Валерий Романовский

году очередную лодку («С-7») для местных ВМС…

      В жизни Валерий Федорович был ярок, талантлив и чертовски красив. Он обладал потрясающим обаянием, и многие, сталкиваясь с ним, невольно пытались ему подражать, что было заранее обречено на неуспех. Его отличали врожденное благородство и честь.

      Как командир, он был неизменно сдержан и тактичен, однако мог так отчитать нерадивых, что тем становилось во сто крат стыднее, чем если бы на них кричал начальник-горлопан.

      Впрочем, было бы нелепым изображать комбрига, а впоследствии начальника факультета ВВМУРЭ им. Попова, эдаким сусальным рубахой-парнем, которого любили все, без исключения. Он отстаивал свое мнение твердо и с таким достоинством, что нажил себе немало врагов. Может быть, именно поэтому и не стал адмиралом. А жаль, в годы испытаний флот нуждается именно в таких людях!

      Светлый образ настоящего русского офицера, патриота, преданного друга и заботливого отца навсегда сохранится в наших сердцах. В его смерть просто не верится.

      Хочется думать, что старый моряк просто ушел в свое самое долгое и дальнее плавание.…

      Впрочем, эпитет «старый» подходит к кому угодно, но только не к В.Ф. Романовскому.

      Мы благодарны ему за время, что он провел с нами, и за тот пример, который неизменно являл собой. А на этой земле остаются его сыновья, масса друзей и прекрасные рассказы о флотской жизни.

      Сергей Апрелев

      Санкт-Петербургским литературным фондом имени В.В. Конецкого подготовлен к выходу в свет сборник подводных историй, авторы которых в прошлом − командиры советских подводных лодок и активные участники «Холодной войны на море». Рассказы одного из них, бывшего лиепайского комбрига, капитана 1 ранга В.Ф. Романовского предлагаются вашему вниманию.

      Валерий Федорович Романовский – офицер флота, посвятивший жизнь и службу дизель-электрическим подводным лодкам в период 70–90-х годов, период пика расцвета и начала заката эпохи этого благородного и трудного рода подводных сил.

      Позади – служба на Балтике и Севере, многие дальние походы в океан и нескончаемая череда выходов в море при отработке задач боевой подготовки на этих кораблях, длительное время игравших роль станового хребта флота.

      Позади – многие тысячи миль плавания в надводном и подводном положениях, тысячи погружений и всплытий, штормà в открытом море, когда дизельные лодки превращаются в «неваляшки», условия службы и быта подводников на дизельных лодках, которые никаким другим кораблям и не снились и нормативной лексикой не описываются. Может быть, именно поэтому в среде подводников так ценится, и так живуч и изощрен юмор, который в этой среде тоже не простой, а «подводный».

      Позади – все должностные ступени – от командира минно-торпедной боевой части до командира подводной лодки, и далее – до командира бригады подводных лодок.

      С собой – память о службе, море, подводных лодках, экипажах, товарищах и обстоятельствах, память, которая воскрешает и отдельные яркие эпизоды.

      Это – история…

      И если деловая, серьезная часть опыта и воспоминаний сегодня вряд ли востребована, то эпизоды, имеющие окраску «подводного» юмора, срока давности не имеют.

      Читайте…

      Владимир Поленин

      I

      Гардемарины

      Челюсти

      Роман Ростовский – курсант 2-го курса минно-трального факультета ВВМУ им. М.В. Фрунзе – был расписан и производил приборку на минном дворе училища. Стоял май, утро было чудесное, объект – практически чист. Он мел асфальтовую дорожку тротуара от въездных ворот до крыльца трапа ведущего в санчасть. Окна санчасти выходили во двор и «грозили» объекту окурками, фантиками и огрызками, которые частенько падали на убираемые Ромой газон и асфальт. Лежащие в санчасти курсанты порой не сильно утруждали себя походами до туалета, где располагались мусорные урны, предпочитая метать мелкий мусор в форточки.

      Внимательный взгляд Ростовского отметил странный предмет, лежавший в кустах у поребрика, напоминавший кость. Рома поднял и рассмотрел находку повнимательнее. Это был действительно фрагмент нижней челюсти человека. Торчащие из гипсового скола кусочки проволоки говорили, что кость в свое время принадлежала учебному черепу-экспонату и, похоже, была выброшена за ненадобностью. Находка была чистенькой, с аккуратным рядом зубов и весьма привлекательной, почти натурального цвета. Недолго думая, Ростовский сунул находку в карман робы, решив про себя: «Для хохмы сгодится».

      До экзаменационной сессии оставался еще месяц, и учебный процесс шел своим чередом. Как и все учащиеся страны, курсанты до обеда боролись с голодом, а после обеда со сном. Уж так устроен молодой, растущий организм.

      Близился обед, есть хотелось очень, мысль о об этом непроизвольно способствовала выделению слюны и желудочного сока. Долгожданный звонок воспринят аудиторией был с естественным возбуждением. Помывка рук и построение заняли считанные минуты. Предвкушая скорое потребление пищи, курсанты обменивались