Индийские рассказы (сборник). Редьярд Киплинг

стропил. Я сжал зубы и поднял прут, в полном неведении относительно того, что может спуститься с потолка.

      – Гм! – сказал Стриклэнд, и голос его громко раскатился под крышей. – Тут хватит места для нескольких комнат и, клянусь Юпитером, кто-то занимает их!

      – Змеи? – спросил я снизу.

      – Нет. Тут целый буйвол. Дайте-ка мне удилище, ткну его. Он лежит на самой большой балке.

      Я подал удочку.

      – Что за гнездо для сов и змей! Нет ничего удивительного, что змеи живут тут, – сказал Стриклэнд, подымаясь выше. Я видел его руку с удочкой. – Ну, выходи, кто там есть! Берегитесь! Падает вниз.

      Я увидел, что потолок опускается почти в центре комнаты, словно мешок, содержимое которого заставляло его опускаться все ниже и ниже к стоявшей на столе лампе. Я схватил лампу и встал подальше. Потолок оторвался от стен, разорвался посредине, закачался и выбросил на стол предмет, на который я не решался посмотреть. Стриклэнд спустился с лестницы и встал рядом со мной.

      Он ничего не сказал, так как был вообще неразговорчив, но взял один конец скатерти и прикрыл им то, что спустилось.

      – Мне кажется, – проговорил он, ставя лампу, – наш друг Имрей возвратился… Так вот оно что!..

      Под столом послышалось движение; оттуда выползла маленькая змея; удар удочки переломил ей спину. Мне было так дурно, что я не сделал никакого замечания.

      Стриклэнд пил и размышлял. То, что лежало под скатертью, не проявляло признаков жизни.

      – Это Имрей? – сказал я.

      Стриклэнд откинул на одно мгновение скатерть и взглянул.

      – Это Имрей, – сказал он, – и горло у него перерезано от уха до уха.

      Тут мы оба сказали друг другу и самим себе:

      – Вот почему в доме кто-то ходил.

      Тайтдженс бешено залаяла в саду. Несколько позже она открыла своим большим носом дверь в столовую.

      Она втянула в себя воздух и остановилась. Разорванный холст потолка свисал почти до стола, и между ним и находкой оставался самый маленький промежуток.

      Тайтдженс вошла и села. Она оскалила зубы и упёрлась передними лапами в пол. Взглянула на Стриклэнда.

      – Плохо дела, старуха, – сказал Стриклэнд, – люди не влезают на крышу своих бунгало, чтобы умереть, и не натягивают холст, чтобы прикрыть себя. Следует хорошенько обдумать все.

      – Обдумаем где-нибудь в другом месте, – сказал я.

      – Превосходная идея! Потушите лампы. Мы пойдём в мою комнату.

      Я не потушил ламп. Я вошёл первым в комнату Стриклэнда, предоставив ему заняться этим делом. Потом пришёл он, мы закурили трубки и стали думать. Стриклэнд размышлял. Я курил отчаянно, потому что мне было страшно.

      – Имрей вернулся, – сказал Стриклэнд. – Вопрос в том, кто убил Имрея? Не говорите; у меня есть своё мнение. Когда я взял это бунгало, я вместе с тем взял и большинство слуг Имрея. Имрей был простодушный, безобидный человек, не так ли?

      Я ответил утвердительно; хотя груда под простыней не имела ни простодушного, ни безобидного вида.

      – Если