Особый отдел и око дьявола. Николай Чадович

Вот в этой самой избе я и гостил, – Кондаков ткнул пальцем в экран. – Видите, какая вычурная резьба на окнах. Я на неё сразу внимание обратил. А эта бочка как стояла на крыльце, так до сих пор и стоит.

      – Тогда дело за малым, – потирая руки, сказал Цимбаларь. – Надо найти режиссёра этого фильма, а ещё лучше – директора. От них и узнаем, где находится съёмочная площадка.

      Из особого отдела позвонили эксперты. Оказалось, что в крови Кондакова обнаружено много разных медикаментозных веществ, так или иначе влияющих на нервную систему, но особый интерес представляет психотропный препарат, совсем недавно синтезированный в Америке и называющийся «сыворотка счастья».

      Человек, находящийся под его воздействием, все проявления окружающего мира воспринимает сугубо позитивно. Собачье дерьмо кажется ему пирожным, а самая распоследняя уродина – неземной красавицей. Естественно, улучшается и самочувствие.

      Но это была лишь одна сторона медали. В зависимости от принятой дозы состояние эйфории могло длиться от нескольких часов до нескольких суток и даже недель, а затем наступала жесточайшая депрессия, сравнимая разве что с наркотической ломкой. Ещё даже не пройдя клинических испытаний, «сыворотка счастья» была запрещена к применению в большинстве цивилизованных стран. Однако спецслужбы и главари мафии немедленно взяли её на вооружение.

      Антидотов против этого препарата не существовало, хотя токсикологи рекомендовали употреблять красное вино, желательно подогретое, и пищевые продукты, богатые органическими кислотами.

      Одежда, снятая с Кондакова, принадлежала одному довольно известному драматургу, который, находясь в творческом кризисе, поддался искушению переселиться в загадочный Китеж-град. Это в общем-то ещё ничего не значило, но при спектральном исследовании в тканях брюк и рубашки были найдены вещества, характерные для ранней стадии трупного разложения.

      – А вот это уже и в самом деле горячо, – сказал Цимбаларь. – Ваня, оставайся с Петром Фомичом. Пои его красным вином, пока оно не попрёт обратно, и корми лимонами.

      – Как можно! – запротестовал Кондаков. – У меня же язва.

      – Ну, тогда сливами и виноградом. Только сам смотри не упейся. Мы с Лопаткиной наведаемся на киностудию, а потом, надо полагать, прошвырнёмся за город.

      Площадка натурных съёмок киностудии «Ребус-фильм» находилась в ста километрах к северу от столицы, на территории бывшего военного полигона.

      «Мицубиси-Лансер», за рулём которого сидел Цимбаларь, последовательно проехал мимо выполненных в натуральную величину макетов чеченского аула, феодального замка и космодрома, а затем углубился в лес, действительно сосновый, но исхоженный вдоль и поперёк.

      Вскоре дорогу им перегородил шлагбаум, возле которого дежурили крутые ребята в камуфляже.

      – Дальше нельзя, – сказал главный из них. – Скоро начнутся съёмки.

      – А какой фильм сегодня снимают? – поинтересовалась Людочка.

      – Да здесь не только фильмы снимают, а всё, что угодно, – ухмыльнулся