Красные камни Белого. Вадим Панов

но сейчас они смертельны, потому что одежда и веревки тянут вниз.

      «Нож! Нужно резать стропы. Это не веревки, а стропы, их нужно резать! Почему я сразу не догадался? Я оглушен? Нож!»

      Но руки сводит от холода. Они не хотят слушаться. Они проигрывают холодной воде… Особенно пальцы, которые никак не могут нащупать рукоять ножа.

      Одежда тянет вниз. Стропы не дают развернуться. Рукоять так близко…

      Он знает, что силен, и не собирается проигрывать воде, холоду, одежде и стропам. Он слишком горд, чтобы принять смерть от этих врагов. Он презирает этих врагов. Он приходит в бешенство при мысли, что утонет, и бешенство удесятеряет силы.

      Он заставляет непослушные пальцы сомкнуться на рукояти ножа, медленно, очень медленно извлекает из ножен клинок и режет стропы.

      – Нашел!

      Плеск! Значит, не ошибся, значит, был плеск. Не просто так играют волны, а бьются о борт какой-то посудины.

      «Спасен!»

      – Принимайте!

      Он чувствует, что его вытаскивают из воды.

      – Живой?

      Какой знакомый голос.

      – Оглушен и чуть-чуть нахлебался, адир, но все в порядке.

      – Уф!!

      В голосе неведомого адира слышится облегчение. Надо бы посмотреть, кто он, но перед глазами все плывет.

      «Я спасен. Я жив. Я только чуть-чуть нахлебался…»

      – Извини за костюм, кузен, но твоя одежда безнадежно испорчена, а на борту не нашлось месвара нужного размера.

      Свитер, грубые штаны, башмаки… Сначала он решил, что над ним издеваются, однако голос черноволосого адигена звучал искренне. Пришлось поверить, что на борту действительно нет достойной одежды. В конце концов, «Длань справедливости» – боевой цеппель, а не круизный.

      – Ничего страшного. Я потерплю.

      – Твой стоицизм вызывает уважение.

      – Только он?

      – Ты ведь знаешь, что нет.

      Столик на двоих был накрыт в обширной кают-компании. Идеальная сервировка – хрустальные бокалы, фамильное столовое серебро, – изысканные яства: знаменитый загратийский салат из ветчины с дыней, острый суп из крылышек брастихи, рябчики под малиновым соусом, легкое белое вино отменного урожая. Все говорило о том, что обед тщательно готовился, что хозяин демонстрирует гостю крайнюю степень расположения.