Карагач. Очаровательная блудница. Сергей Алексеев

от Усть-Карагача в залом прибило дюралевую лодку, на которой Галицын с мотористом Скуратенко ушли вверх по реке. Мотора не было, вещей тоже, а сама лодка прострелена и порублена топором. Бурнашев расспросил участкового, ведется ли розыск пропавших, какие меры принимаются, но тот согласно знакомым карагачским нравам заявил, дескать, у нас тут закон – тайга, медведь – прокурор. Мол, ваш московский полковник больно шустрый был, да и Скуратенко лихой парень. Должно, нарвались на кого со своим гонором и обоим пришел кирдык. Искать их теперь не на чем, исправных моторов нету, бензина нету, вертолетов уже двадцать лет в глаза не видели. Вещдок – простреленную лодку – и то не на чем вывезти с реки, грузовиков нет. Дескать, факт пропажи людей зафиксировали, может, еще сами объявятся. Хотя теперь уж вряд ли: вода нынче дурная, и добро, если в межень прибьет к залому. А в пойму утащит, так зверь на тухлятину выйдет, пожрет…

      После таких известий Рассохин в тот же день написал заявление об увольнении, собрался и вылетел в Сибирь.

      4

      В тридцатом году прошлого века ясным летним днем над Карагачем пролетел первый аэроплан, немало перепугав тогдашнее кержацкое население. Гонимые скитники однозначно решили, что железная тарахтящая птица в небе появилась как предвестник конца света, и стали к нему готовиться. Тогда они еще не знали, каким он, конец, будет, посему наделали себе домовин, в том числе и малым детям, и с той поры спали в них, скрестив на груди руки и прочитав на сон грядущий заупокойную.

      Однако светопреставление началось только зимой, когда на реке встал прочный лед и открылся санный путь. Специальный отряд НКВД, сопряженный с представителями местной власти, приступил к ликвидации последних лежбищ недобитых белобандитов, нашедших пристанище в потаенных старообрядческих скитах, монастырях и поселениях, разведанных летом с аэроплана. Это была официальная версия того карательного похода по Карагачу.

      Будучи сами гонимыми вот уже триста лет, кержаки принимали у себя и давали кров всем прочим гонимым – независимо от веры, убеждений и образа жизни. Кроме того, староверы умышленно прятались по лесам, не желали подчиняться Советской власти, участвовать в строительстве светлого будущего, тем самым подавая дурной пример местному населению, сгоняемому в колхозы, – в стране полным ходом шла коллективизация. Каратели использовали уже проверенную тактику обметного невода: заехали через горный перевал к истоку Карагача и двинулись вниз по течению, точно зная, что рыба всегда устремляется против него и попадает в кошель. А недалеко от устья, в районе Красного Залома, были выставлены засады, секреты и заслоны, чтобы отлавливать самых хитрых беглых раскольников, норовящих миновать обмет.

      В горных поселениях конный отряд появился внезапно, поэтому ни убежать, ни спрятать свои драгоценности кержаки не успели. Молодые крепкие староверы были на промысле, ибо в разгаре ловчий соболиный сезон, и на становищах оставались в основном старики, женщины да ребятишки.