Гимназия №13. Андрей Жвалевский

заторопила всех Люба и стала подталкивать к выходу.

      Севка с Мишкой ушли вперед. Уже на выходе Люба чуть притормозила Антона.

      – Змеи пропали, – прошептала она.

      Антон резко обернулся и уставился в бассейн. Там было пусто.

      – Когда пропали?

      – Как только Мишка коробочку достал. Значит, они все-таки заколдованные были.

      – Ты молодец, что Мишке не сказала. Спасибо, – сказал Антон и с чувством пожал Любе руку.

* * *

      Они сидели в комнатке сторожа, прислонившись к обогревателю, который работал на понятном только Севке принципе, и обсыхали. Температура была идеальная: и одежда сохла, и не обжигало.

      Когда в комнату заглянули Маша с Лёлей, Антон гордо протянул им трофей.

      – Ой, какая красивая! – сказала Лёля и открыла коробочку.

      – Как ты это сделала? – удивился Антон.

      – Не знаю, – ответила Лёля, – Она сама.

      В коробочке лежала, как в чехле, маленькая «неправильная» единичка

.

      – Серебряная? – спросила Маша.

      – Понятия не имею, – ответила Лёля, – но красивая… Тут даже петелька есть для цепочки. Антон, можно, я пока ее у себя оставлю?

      Антохе очень хотелось отобрать эту занятную вещицу себе. Но… в конце концов, Лёля ведь открыла эту коробочку… и не забрала сразу, у него спросила. То есть признала его за главного…

      – Бери, – буркнул он и попробовал штаны рукой, не высохли ли. – Ну, четверть дела сделали, остались… огонь, земля и воздух. Есть у кого идеи, где их искать?

      Никто не ответил. Усталость от приключений последних часов догнала всех. Только Маша нашла силы сказать:

      – Я «Слово о полку Игореве принесла».

      – Ладно, – сказал Антоха после минутного размышления, – давай почитаем. Вдруг там что-то полезное.

      Маша достала из рюкзака книгу, раскрыла ее, зевнула и принялась читать:

      – «Не начать ли нам, братья, по-стародавнему скорбную повесть…»

      Уснул Антоха позорно быстро, даже не дослушав первое предложение.

      И сразу оказался на лугу, по которому бежал ночью. Правда, теперь вокруг стоял ясный день, а трава почему-то поднималась выше головы. Неужели она успела так быстро вымахать? Антоха сделал шаг и понял, в чем дело – он был в теле волка.

      Вернее, не так – он был волком. В этом не было ничего страшного, это было обычно и даже приятно. Трава закрывала от него окружающий мир, но Антоха и без зрения прекрасно ориентировался – гораздо лучше, чем раньше, когда был человеком. Он поднял морду и принюхался. Вокруг кипела жизнь, но жизнь неопасная. Даже не нюхом, а звериным чутьем Антон-волк понимал – это все или мелочь, не стоящая его внимания, или возможная добыча. Мелочь занималась своими мелкими делишками, а добыча замерла, готовясь сорваться с места, если вдруг он, волк, двинется в ее сторону.

      А еще слева стоял друг. Не волк, человек, но все равно настоящий друг. Он мог за Антона перегрызть глотку или подставить бок. И Антон за него мог сделать то же самое.

      – Ты как? –