Конституирование и природа индивидуализации. В. М. Розин

что детство – это временная стадия, подготовка к взрослой жизни… каковы на самом деле, – спрашивает Арендт, – причины того, что люди могли десятилетия говорить и делать вещи, столь явно противоречащие здравому смыслу?»[41].

      Во второй части статьи Аренд обсуждает очень непростую тему защиты детей от взрослого мира и одновременно защиты взрослых от детей. Поскольку дети только готовятся к взрослой жизни и не имеют нужных житейских навыков, их необходимо защищать от нового мира, в который они входят. В частности, не включать детей раньше времени в публичное пространство и политическую жизнь, они к этому не готовы. Но поскольку новые поколения несут с собой новый мир, взрослые должны защищать свой мир от детей, понимая одновременно, что нужно быть готовым к новым реалиям, они неизбежны. У воспитания (и образования) по мнению Арендт важная социальная миссия: оно помогает возобновить мир, который неизбежно ветшает и чтобы продолжить свое существование, требует обновления. При этом, показывает Арендт, взрослые, теряющие в современном мире авторитет, не справляются с перечисленными задачами, как выход они предпочитают отгораживаться от своих детей. Этическая позиция Арендт по поводу последнего очень жесткая: тот, кто не берет на себя ответственность за детей, не должен их иметь или воспитывать. «Ответственность за становление ребенка, – пишет Арендт, – это в известном смысле ответственность против мира: ребенок нуждается в особом присмотре и уходе, чтобы мир никак ему не навредил. Но и мир нуждается в защите, чтобы не пострадать и не перевернуться под натиском нового, обрушивающегося на него с каждым новым поколением.

      Поскольку ребенка надо защищать от мира, его исконное место – это семья, которая каждый день возвращается из публичного пространства к своей частной жизни, под охрану четырех стен. Эти четыре стены, в которых разыгрывается семейная и частная жизнь, создают защиту от мира, причем именно от его публичности… Чем больше современное общество упраздняет различие между частным и публичным, между тем, что может вызревать только в сокрытости, и тем, что должно быть показано всем остальным в полном свете публичности, чем больше оно насаждает такую общественную сферу между частным и публичным, где частное становится публичным, а публичное приватизируется, – тем сложнее становится его детям, по природе нуждающимся в защите сокрытости, беспрепятственно вырасти… утрата авторитета, начавшаяся в области политики, закончилась в области частной жизни. И разумеется, не случайно там, где традиционное понятие авторитета было подорвано раньше всего, а именно в Америке, современный кризис сильнее всего чувствуется именно в воспитании…

      Воспитанием мы, по существу, всегда занимаемся ради расшатавшегося или расшатывающегося мира… Чтобы защитить мир от смертности его создателей и обитателей, его надо снова и снова восстанавливать… Суть в том, чтобы воспитывать таким образом, чтобы восстановление, по крайней

41

Там же. С. 270, 274, 275.