Побег. Бекс Хоган

однако эффект это возымело обратный. Ибо я так долго ждала его одобрения, так отчаянно хотела, чтобы он обращался со мной как со своей помощницей, что, хотя каждая косточка моего тела восставала против него, я все еще мечтала стать такой женщиной, какой ему хочется. Но теперь это в прошлом. С меня довольно. Не только я умею разочаровывать.

      Отец может считать меня бесполезной, но я-то понимаю: что-то происходит. Если он не собирается рассказывать мне, что задумал, я выясню это сама.

      5

      Были времена, давным-давно, когда я двигалась невидимкой из коридора в коридор, прячась в узких тайных проходах. Не знаю, кто их сделал, эти тесные пространства между стенами, однако, будь то мой отец или какой-нибудь капитан задолго до него, они явно предназначались для подглядывания.

      Я больше всего любила выбраться ночью на палубу и скользнуть в щель, которая вела к смотровому отверстию, откуда открывался вид на кают-компанию. Хотя меня нисколько не интересовали хвастливые рассказы моряков о битвах и сокровищах, иногда, особенно замечательными ночами, они обменивались историями – мифами и баснями – о том, откуда они родом и кем пришли сюда стать. Именно они раз за разом заставляли меня возвращаться.

      Когда я подросла и в проходах мне сделалось тесно, мои вылазки прекратились, но сейчас я подумываю о том, чтобы снова наведаться в потаенное укрытие. Никто открыто не скажет мне того, что я хочу знать, однако, подозреваю, подслушивание, когда языки матросов развязаны ромом, может пролить некоторый свет.

      Оставлять каюту до тех пор, пока отец не отменил наказание, рискованно, но я вовсе не собираюсь попадаться. Вокруг ни души, когда я покидаю свое заточение и на цыпочках пробираюсь к тому месту, где, если знаешь, куда нужно надавить, открывается панель. Я проскальзываю в темень и возвращаю позади себя все в прежнее положение.

      Тут почти не пролезть, еще хуже, чем я помню, так что приходится сильно напрягаться, но мне удается протиснуться до «глазка», заработав лишь несколько царапин и почти не порвав платье. И теперь я наблюдаю.

      В кают-компании полно народу, команда на всю катушку использует послеобеденное время, чтобы расслабиться, еда еще не закончилась, и ром течет рекой. На первый взгляд они неотличимы – море черной ткани, однако, если отвлечься от униформы, разница бросается в глаза. Там мужчины и женщины со всех шести Восточных островов, хотя наши истории и традиции настолько переплетены, что трудно сказать, кто и откуда, по одному лишь цвету кожи. Они все откуда-то, отовсюду и ниоткуда. У этой разношерстной команды нет ничего общего – кроме таланта убивать.

      Ведут они себя шумно и буйно, так что выделить какой-нибудь разговор не представляется возможным. После получаса я подумываю о том, чтобы бросить эту затею, но тут чей-то голос перекрывает остальные.

      – Эй, Нестор! – Это моряк по имени Бриггс, который держит за шею молодую женщину. – Тут вот Линкс никогда не слышала о том, как протаскивают под килем.

      Даже из моего укрытия видно унижение Линкс, ее кожа залита